Научиться дышать
Шрифт:
Ирина стояла в сторонке и еле сдерживала смех. Вот и проверка папочке на стойкость. Она поспорила сама с собой: не устоит. Не суровый он отец, не гроза всех малюток. Не устоит…
— Зачем он тебе, Света? У нас же Собака есть. А если они подерутся? Что тогда? И он грязный и больной. Пойдем в зоопарк, Света, — пытался выйти победителем в этой заранее предрешенной схватке Иван.
— Я уговорю собаку быть доброй, папа.
Мужчина беспомощно оглянулся на Вересову. Та ему слегка кивнула, засчитывая себе очки за победу.
—
***
— Не кисни ты так, папуля, — все еще веселилась Ирина, отпивая фруктового чая. — Она принесла в твой дом кота, а не чуму.
— Да я люблю животных. Я же деревенский. Коты, собаки — я не против. Но не дома, где надо за ними убирать!
— Вань, — стала серьезной девушка, — очень хорошо, что она нашла его и захотела принести домой. Коты — одно из лучших лекарств от одиночества и любой тоски. Он станет ей лучшим другом на многие годы. Помоги малышке сейчас, как помогал после смерти Ксюши. Не умрешь, если уберешь лоток.
— Легко тебе говорить… А-а, у тебя тоже есть котенок. Хорошо, корабль уже потонул, мне деваться некуда.
— Вот и не будь дезертиром. Мы все котику купили, я расскажу, как приучить его к лотку, как кормить и вывести блох — все расскажу.
Зоопарк пришлось отменить. Вместо него они поехали к ветеринару за консультацией, а затем и в зоомагазин. Света даже согласилась пожертвовать на кота сумму, которую ей обещали потратить на кукол. Конечно, и куклы будут, но тест она прошла.
Тяжелая ладонь Волкова накрыла руку Ирины. Она вздрогнула, уже не помня его прикосновений. И не хотелось вспоминать.
— Спасибо тебе, Ира. Ты столько для нас сделала. Я не могу описать это словами.
— Ну и не трать словарный запас. Я все понимаю без слов.
Ей было боязно говорить с ним на подобные темы. Она даже не помышляла о возвращении былых чувств. К черту их, они были продажными. Она такой была. Лучше в одну и ту же реку два раза не заходить: утопит точно.
— Я хотел поговорить о том, что ты тогда мне рассказала…
— Нет, — отрезала Вересова и встала из-за стола. — Пойду руки помою, а то липкие после сладостей.
Ее и след простыл, стоило ему заговорить о тех откровениях. Три месяца она бегает от него, слова не вытянешь! Он и не хотел делать ей больно нарочно, лишь бы знать, что она эту боль чувствует. Он не законченная сволочь, чтобы причинять боль женщине, спасшей его семью, бросившей им со Светой тросы в ту пропасть, куда они упали. Но он безумно хотел помочь ей в ответ.
Иван прошел к ванной и понял, что вода там не течет. Спряталась, значит.
— Папа, Мурка играет с Собакой! Катается на ней, — на весь дом раздался смех Светы.
— Замечательно, моя хорошая!
Он снова обратил все свое внимание на дверь ванной. Все, что он имеет сейчас, заслуга девушки, скрывшейся за этой дверью. Здоровая дочь, покой в новой
— Открой дверь, Ира. Я же не маньяк, не урод какой-нибудь. Почему ты убегаешь постоянно?
— Потому что я урод, — всхлипнула дверь, и Волков приложил к ней ладонь.
— Скажи мне это в лицо. Бормотать себе под нос, закрывшись на сто замков, каждый может. Открой дверь и скажи, глядя мне в глаза, что ты урод.
— Нет.
— Слабачка ты, Ирка, — решил спровоцировать ее он. — То убегаешь от меня то заграницу, то в ванную. Слабачка…
Сработало! Дверь отворилась, и на него в ярости уставились два заплаканных глаза. Она бы заорала на него и даже поколотила, если бы мужчина не отреагировал быстрее: прижал ее к себе и погладил по голове. Поколотила бы… ведь его можно. Он Волчара, ее Ванька, который все стерпит, который сильный.
— Будешь бить меня? Чувствую, что хочешь. — Она мотнула головой. — Зря. Если хочешь, всегда пожалуйста. У меня не пресс, а сталь — скорее, пальцы сломаешь, — пошутил Иван.
— Тебя-то за что? Не ты сделал меня уродом.
Он взял ее за плечи и заставил смотреть себе в лицо. Глупышка. Что-то ему это слово напомнило о прошлом, которого не было.
— Почему ты урод? Обоснуй свое заявление.
— Я не могу иметь детей, что еще надо для женщины, чтобы быть уродом? А про меня так вообще можно кучу всего еще рассказать…
— Давай эту кучу отходов навсегда похороним там, где ей и место — в прошлом. Зачем ты тащишь сюда этот мусор? Сейчас другое время, другая жизнь, другая ты.
— Волков-Волков… ты такой Волков.
— Поясни.
Она плакала, не отрывая взгляда от его замораживающих льдин — глаз.
— Логично было бы, если бы ты меня обзывал и ругал, но ты как всегда… Как всегда, ты слишком хороший. Даже сейчас на моем фоне ты идеальный рыцарь.
— Да прекрати ты нести ахинею, Ира. Просто я справедлив к тебе, а ты к себе нет.
Сама атмосфера подталкивала его сделать это — то же самое, что для сапера не знать, какой провод перерезать. Он рискнет, а рванет или нет, сейчас узнает. Рука Ивана приподняла футболку девушки и коснулась кожи живота. Вересова громко, ошарашенно вздохнула.
— Что… ты что…
— Ты решила, что будет правильней навсегда отказаться от жизни, раз одну ты потеряла? Так? — Девушка кивнула, сдерживая целый флот рыданий в себе. — А почему бы не попытаться вернуть ее, прожив достойно жизнь? Почему бы не пойти вперед вместо того, чтобы упорно шагать назад? Ну почему тебе проще отказаться от жизни, чем взять ее в свои руки?