Наука и проклятия
Шрифт:
Ее чуть поблекшие голубые глаза сверкнули, но и тут она не дала себе воли, что напугало меня еще больше. Уж лучше бы кричала, чем улыбаться и сюсюкать. Что же тут вчера было, если сегодня свекровь ведет себя как пыльным мешком пришибленная?
Надеюсь, меня тут хоть не отравят по-тихому? Впрочем, нет — барону позарез нужен наследник, так что ближайшие год-другой можно не опасаться.
Свекровь продолжала щебетать, уже не столь натужно. Извинений, кстати, так и не принесла. По-видимому, я должна обо всем забыть
Она сделала знак лакею подавать на стол. Хм, а ведь если барон представил меня слугам как хозяйку, теперь я должна ими управлять? По правде говоря, не было ни малейшего желания впрягаться в это ярмо. Это лишь со стороны кажется, что невелик труд — знай себе командуй. На деле пришлось бы во все вникать, а у меня совсем иные задачи.
И что-то мне подсказывало, что власть в доме свекровь без боя не отдаст.
Завтрак оказался плотным: колбаски, жареная ветчина, яичница, тосты.
— Пожалуйста, принесите мне молока, — попросила я лакея, не увидев на столе молочника.
— Нет-нет, Томас, не нужно! — тут же воспротивилась свекровь. — Ступайте, мы сами управимся.
— Разве у вас нет молока? — удивилась я, размешивая сахар в кофе.
— У нас, дорогая Маргарита, у нас! — поправила свекровь, разглаживая салфетку на коленях. — Разумеется, есть, но тебе его пока не нужно.
— Почему? — удивилась я.
Свекровь указала глазами на жующих мужчин.
— Потом объясню… — пообещала она, принужденно улыбнувшись.
Заинтриговала. Ладно, потом так потом.
— Чем ты занимаешься, Маргарита? — вдруг прощебетала младшая из сестер, очаровательное большеглазое создание с золотистыми локонами и широко распахнутыми голубыми глазищами.
— В каком смысле? — уточнила я, отпивая кофе. Мало ли, вдруг до нее уже дошли слухи о моих «колдовских» странностях?
Девушка мило улыбнулась и покраснела.
— Фицуильям говорил, ты работаешь.
— Служит, — язвительно подсказала старшая сестра, кроша в пальцах печенье.
— Я занимаюсь наукой, — ответила я, пропустив шпильку мимо ушей. — Защитила кандидатскую, теперь готовлюсь писать докторскую.
— Как интересно! — вскричала Джорджина с восторгом. — О чем?
Я взглянула на мужа, негромко обсуждающего с Доналом какие-то свои, сугубо мужские проблемы, и ответила:
— Тема моей работы «Особенности взаимодействия проклятий и благословений, вопросы и аспекты их прямого и опосредованного наследования в срезе нескольких генетических линий».
Дамы уставились на меня с одинаково глупым выражением, в их глазах не было ни проблеска понимания.
— Речь о взаимодействии проклятия и благословения, а также об их наследовании потомством, — расшифровала я любезно, уже предвкушая веселье.
Ведь не удержатся, начнут дальше расспрашивать. И, конечно,
Юная дева поперхнулась и поспешно прижала салфетку к нежно-розовому рту.
— О! Как любопытно.
— Очень, — признала я с чувством. — Тема редкая, так что мне невероятно повезло… в некотором смысле. Где бы я еще нашла такой материал для исследований?
Барон умолк и начал прислушиваться к разговору.
— Исследований? — поразилась Джорджина. — У нас?!
— Конечно. Как только мне пришлют оборудование, начну собирать материалы для опытов.
Лицо свекрови застыло, отчего улыбка казалась нарисованной.
— О каких материалах речь?
— Биологических. Об образцах тканей, — пояснила я любезно, и Джорджина закашлялась. Хелен округлила глаза, а свекровь побледнела.
Она что же, решила, что я намерена отрезать барону что-нибудь нужное?
— Речь всего лишь об анализах крови, лучше бы всей семьи, — успокоила я. — И, конечно, нужно сделать сперматограмму.
— Спе… — повторила свекровь слабым голосом.
— Мама, это всего лишь медицинские исследования, — успокаивающе проговорил барон, пока маменька не схлопотала удар. Впрочем, особенно счастливым он тоже не выглядел. — Чтобы снять проклятие.
Донал старательно прятал улыбку за чашкой кофе. Весело ему?
— Для этого нужна наша кровь? — Свекровь принялась обмахивать платком покрасневшее лицо. — И твоя… Ох!
Замечания о неподобающей теме разговора она так и не сделала, что говорило о многом.
Сохранять на лице невозмутимое выражение «все в интересах науки» становилось все трудней, но пока я справлялась. Главное — не расхохотаться в голос.
— Конечно, — подтвердила я веско. — Нужно хотя бы достоверно выяснить, приобретенное это проклятие или унаследованное. Возможно, у девочек оно латентно, тогда может быть передано ими последующим поколениям, понимаете?
Вряд ли она знала словечко «латентно», но поняла — это что-то очень, очень страшное.
— Д-да, — выдавила она, бросив взгляд на испуганных дочерей. Хелен кусала губы, Джорджина чуть не плакала. — Конечно, если ради девочек…
— Пока не оборудована лаборатория, я начну с теоретической части и элементарных исследований. Внешний осмотр, анализ крови, изучение фамильного древа и тому подобное.
— Маргарита, дорогая. — Барон поднялся. — Если вы уже закончили завтракать, я хотел бы пригласить вас прогуляться. Пойдем?
Спорить я, конечно, не стала и охотно променяла сомнительное удовольствие от семейного застолья на небольшой супружеский променад.
Правда, гулять здесь было особенно негде, разве что пройтись по галерее или посидеть в зимнем саду. В сад он меня и привел, это уже становилось традицией.