Навеки твоя
Шрифт:
— Перестань, — я отвернулась, пряча горящее от стыда лицо.
— Помнишь, — прошептал он с полуулыбкой.
Он поцеловал меня в лоб, успокоился — словно самого себя убедил, и, наконец, занялся рукой. Твердо перехватил бинт, профессионально прижал, словно не раз, и не два останавливал кровотечение себе и товарищам.
— Антон сбежал из больницы, — неожиданно сказал он. — Их теперь обоих ищут, Антона и твоего мужа.
— Откуда ты знаешь? — обомлела я.
— Звонили сегодня. На твой телефон, тебя искали, чтобы сообщить. Они с Антоном были там вместе
Сердце пропустило удар — столько раскаяния в голосе.
— Я переоценил свои силы, — признался он. — Облажался. Пугнул твоего врага, убил его подручного, а они опознали мою работу. Еще не ловят, как твоего мужа, но это вопрос времени…
Он говорил про чиновника. Этого чертового невидимого врага, который сожрал мне всю душу, а я даже не знала, где он, как выглядит, и как его зовут. Он затравит моего мужа… и, думаю, не только его, судя по взгляду Андрея. На его стороне была вся сила города. И сейчас меня грыз вопрос. Почему Эмиль не подошел на набережной — не смог или уже арестован?
— Кто он? Ты так и не сказал, как его зовут.
Специально или нет Андрей скрывал подробности об этом человеке, но теперь это не имело значения.
— Николай Бессонов, — он тяжело вздохнул. — Он убрал почти всех своих. Бывший криминальный авторитет, поднимался в девяностые, отмылся, похоронил свою историю и полез в легальный сектор. Удачно женился. У него огромные связи среди криминала и властей. Птица высокого полета. Нужно было сразу валить его, а не пугать…
Андрей потер об колено правую кисть.
— Теперь придется до конца жизни по норам прятаться, — он зашипел сквозь зубы от боли, приподнял бинт и взглянул на рану. Крови стало меньше. — Если не решить проблему. С простреленным плечом, это вообще… Помоги… Подержи вот здесь.
Я распечатала салфетку и крепко прижала к ране. Андрей забинтовал плечо, стараясь делать это как можно туже.
— Быстрее, — сказал он, когда в конце переулка взметнулось облако пыли — сюда свернул черный БМВ.
Андрей быстро закончил и набросил рубашку. Вышел навстречу, пока я встревоженно смотрела через лобовое стекло. Из авто выбрался мужчина, они остановились между бамперов автомобилей, хищно смотревших друг на друга, и тихо заговорили.
Все в порядке, «свои». Кто-то из банды Андрея. Я выдохнула и опустила глаза. Взгляд зацепился за кусок рогожки на полу с той стороны сиденья, где сидел Андрей. Под ней что-то было. Я приподняла край, уже по очертаниям понимая, что увижу. Матово-вороные детали и мощный глушитель «винтореза».
Андрей шел к машине, поддерживая раненое плечо. Что он задумал? Как будет стрелять? Я с тревогой наблюдала, как он устраивается рядом, морщась от боли.
— Мне сказали, сегодня он будет на благотворительном вечере. У него там с кем-то встреча, думаю. Кому не смог отказать. Этот козел прячется, это единственный шанс, Дин. Мне сейчас подтвердили, что его охрана готовит вылазку. Смотри, вот план здания, — из кармана сиденья он вытащил блокнот, ручку и начал набрасывать. — Там анфилада из залов, окна высокие, но…
До
— Ты хочешь… сегодня? — не поверила я. — Ты ранен… Ты не сможешь!
— Дина, я только что сказал, что другого шанса не будет, — проникновенно-мягко повторил он. — У меня все получится. Я умею не чувствовать боль, если нужно. Не в этом проблема…
— А в чем?
— Большие залы, много народа, нет гарантии, что я его достану, — перечислил он. — Я хочу, чтобы ты мне помогла. Навела на него. Все будет хорошо, ласточка. Просто сходи на благотворительную встречу, пожертвуй кучу бабла и покажи, где он стоит. А когда все успокоится, мы с Эмилем по-мужски решим, чья ты жена.
Я хотела возразить, но вместо этого отвела взгляд, и открыла дверцу авто, чтобы впустить в салон, полный стального запаха крови, свежий воздух. Суховатый ветер пах стройкой. Вдох-выдох. Успокойся, Дина…
— Не бойся, я за тобой присмотрю, — на плечо легла рука Андрея, оставив кровавые отпечатки на платье. — Буду следить за каждым твоим шагом. Главное, не отходи от окон.
У меня закружилась голова.
Андрей предлагал встретиться лицом к лицу с врагом.
И я вдруг ощутила мощную волну чисто женской первобытной ненависти к этому Николаю Бессонову. Не за деньги, не власть, а за то, что угрожает моим близким я хочу стереть этого гада в порошок.
За Эмиля, за себя, за нашего малыша. За Андрея и Антона, Алену, которая пожертвовала ради меня и ребенка жизнью.
Во мне рос леденящий душу страх. Я представляла, как меня хватают, выбивают информацию о муже или пытают, но впервые этот ужас не взял надо мной вверх. Не заставил оцепенеть. Я сохранила возможность думать.
— Меня узнают, — сказала я. — Арестуют.
— Я же делал тебе документы. Пойдешь туда под другим именем, Дина. Немного поменяешь внешность. Тебя там не ждут.
В чем-то он прав. В аэропорту знали, что на мое имя куплен билет, а благотворительность — последнее, чем может заняться женщина в моей ситуации. Ориентировки на каждом углу не висят. Да и если меня арестуют… что с того? Если Андрей успеет его убить — оно того стоит. Если я пойду и сделаю все правильно — все закончится. Сегодня. Через несколько часов.
Главное, пройти охрану на входе и попасть внутрь.
— И как мне поменять внешность? Косметики нет. Платье испорчено…
— Твои вещи в багажнике, — сказал Андрей. — Все, что ты у меня бросила. Там есть, что тебе нужно?
Несколько секунд я смотрела вдаль, собираясь с силами. Было страшно. Страшно, черт возьми. И даже ладонь Андрея не придавала уверенности.
— Можно попросить у тебя телефон? — тихо спросила я, а когда Андрей передал трубку, набрала мамин номер. — Мам?
Голос показался странным, а затем я поняла, что перед тем, как ответить, она смеялась, поэтому такие интонации. На заднем плане я услышала лепет малыша и широко улыбнулась вопреки всему, проникаясь к ребенку нежностью. И еще сильней убеждаясь в том, что должна сделать.