Назарка-атаман
Шрифт:
Матери полегчало. Встала с постели, стала порядок по дому наводить. Белье постирала. Лизку, Володьку приодела. (Сама, чай, рада, что ноги подняли.
Данилка с утра, как захватит кусок хлеба, так на весь день.
Завод, дымные высокие трубы, треск и лязг железа, учитель Мартын Егорович, мастерская-школа — захватили всего Данилку. Будто все озорство в энергию и смекалку трудовую ушло. Работал, вертелся на заводе не четыре часа, как фабзайчик. а больше, пока
Председатель завкома заботился:
— Данил, получи талоны на обед.
И то хорошо. С материнских харчей долой.
Домой идет Данилка — руки грязные, лицо усталое, потное.
— Мотри-ка и в самом деле работает… — удивлялась Марья Ивановна, — Петровна, никак твой Данилка за работу взялся?
— Ходит на завод…
— Ишь ты…
— Ладно, не приставай… — отмахивался нехотя притихший Данилка.
Вытянулся, похудел, а видать — рад. Глаза живые, с огоньком.
Как-то раз Петровна, управившись, сидела и зачиняла штаны ребятам. Подумывала уж на завод сходить проведаться. Хоть доктор и наказал подольше отдохнуть, да разве усидишь?..
Шумно распахнулась дверь — Данилка влетел. Тяжело дышал, видно, бежал.
— Что ты! Не подрался ли опять?..
Данилка по-взрослому шагнул вперед, снял размашисто шапку, сбросил пиджак.
— Ну, мать, поздравляй…
— С чем это?..
— А вот увидишь…
Подмигнул, полез в карман. Выгреб и прямо в руки.
— Получай…
Блеснуло серебро в сморщенных, дрогнувших руках матери.
— Четырнадцать рублей, писят две копейки…
— Ой, да что ты?.. — вскрикнула мать не то от страху, не то от радости.
— Считай… Сорок восемь копеек учли в союз, и прочее там…
Прижала к тощей груди мать первые заработанные деньги ее кровным сыном. Блестели росой слезы, катились медленно по бледным, изможденным щекам матери.
— Ой. Данилка! Правда ли?..
А сын, отвернувшись, улыбался хитро, шарил за пазухой.
— Вот, погляди…
С гордостью развернул какую-то книжечку.
— Читай: «Расчетная книжка № 1375. Фамилия- Кузнецов, имя — Данил, с-пеци…цы… а…льнысть… специальность — ученик фабзавуча, разряд- 1-й». Видишь? Здесь вот написано: расчет за полный месяц -16 рублей.
Повертел еще раз в руках, подошел к столу в бережно положил на стол, посредине.
Лизка и Волоцька, завидя яркие серебряные полтинники,
— Данилка! Садись, поешь. Я картошки нажарила, — затумашилась мать.
Данилка, помыв руки, присел к столу.
— Давай… Проголодался…
Мать спрятали деньги в платок, уселась к окну с ребятами.
Чудилось ей, что кто-то теперь пришел к ней большой. Помощником стал.
А Данилка, уписывая картошку, часто оглядывался на стол, где посредине лежала расчетная книжка № 1375 Кузнецова Данила
Он верил, что теперь он встал на честную, на отцовскую дорогу.
ИЗ-ЗА ЯБЛОК
— Минька! Минька!.. Подожди, и я!..
Ганька догонял ребят. Бежал по улице, размахивая руками.
— Подожди, и я!..
Минька — коновод. Озорной, бойкий. Одним словом — рвач. Из школы его чуть было но исключили, да мать упросила.
Шли купаться. Жарко было.
— Ребята!.. — вдруг остановился Минька, — вот что! Купаться успеем, а пойдем лучше за яблоками…
— Куда это?
Минька шмыгнул носом.
— В сад к моему дяде. Он у меня там заведующий…
Переглянулись ребята: врет, поди.
— Минька, а этот сад, где дядя, далеко?. спросил Ганька. Вспомнил: мать просила дрова натаскать, да из дома не уходить.
— Рукой подать!.. Вон, через плотину и напротив… Видишь?.. Ох, и яблоки!.. Дядя меня сколько раз кликал, да мне одному не больно хочется…
Шли сначала выгоном, а потом пошли по заросшей травой дороге, которая вилась зигзагами п пропадала в садах.
— Успею… — решил Ганька про себя. — Не один, ведь, пошел. И Петька, и Колька, и Шурка идут…
Бесконечно тянулся серый, обвитый вьюнами и травой забор.
Чем дальше от реки, тем тише. Людей совсем не видно. Наверху, на каком-то большом дереве отчаянно плакал и надрывался птенец. Прилетела птица-матка с кузнечиком в клюве и юркнула в темную гущу листьев. Тогда не только один, а сразу пять-шесть голосов запищали на разные лады. Оглушили визгом сад.
Минька несколько раз советовался с Петькой, оглядывался по сторонам. Еще бы. за плетнем так ярко рдела наливная крупная вишня.
— Ребята, лезь за мной!..
— Куда?..
А Минька, перепрыгнув канаву, лез в какую-то дыру в заборе.
— Разве можно? — невольно переспросил Ганька, — куда ото мы пойдем?..
— Лезь скорей!.. — толкнул его Колька сзади. — Чего боишься?.. А еще пионер!..
Последнее здорово подтолкнуло Ганьку.
— Разве я боюсь?.. Я спрашиваю…
— Не спрашивай… Лезь!..
— Тише!.. — командовал Минька.
Ганька хорошо знал, что этот сад попа
Троицкого. А потом сад отобрал Совет. Совхозом стал.