Названная женой

Чук Ирина

Словно смерч прошёлся по покоям, и Гвенн не поняла, как оказалась под тёплым мужским телом — перевёрнутой на спину и прижатой к жесткому коврику. Желто-зелёные глаза пылали совсем рядом, и знакомое лицо не отталкивало.

— Может, ты мне понравилась? Понравилась своим упрямством, своей гордостью. Ты настоящая. Может, я тоже хочу стать настоящим? С тобой.

Нис опустился к ней ближе. Синие губы прикоснулись к её губам. Сначала осторожно, но не успела Гвенн вдохнуть запах свежести и горечи — запах

Ниса — как его язык обласкал губы, понежил язык, пресёк дыхание.

Но когда Гвенн потянулась к нему, Нис отшатнулся.

— Ты мало говоришь, — пояснил он прохладно. — Надо воспользоваться, пока твой рот не занят. Скажешь что-нибудь?

— Целуешься ты хорошо, — не удержалась от колкости Гвенн.

Нис еле заметно дёрнул щекой, словно она сказала глупость. Зловредное существо внутри Гвенн привычно подняло голову и фыркнуло:

— Ты прав, женщины у тебя были. Думаю, им всем с тобой понравилось!

— А ты думаешь, что тебя можно только хотеть и нельзя любить.

— Я ничего не думаю! — Гвенн отвернулась подальше от колючих слов несносного фомора. Провела языком по губам, загоняя далеко вглубь странное ощущение защищённости и полета, гася жар и желание.

— Идеальная жена для многих — та, что не думает и не задает вопросов. Мне досталась самая кусачая на свете.

— Можешь обменять на другую! Или на две сразу, чтобы два сапога враз приносили! Что молчишь?

— Похоже, нас выпустили.

Судя по шороху, Нис встал и подошел к двери.

— И что? Мне сплясать оттого, что клетка стала шире? — Гвенн обернулась.

Двери в вязи защитных рун распахнулись, и в проём влетел Мигель.

— Моё почтение, юный сир и прекрасная миледи! — прокашлялся он. — Пусть вечно стелется волна под ваши ноги, а бури обойдут вас стороной, пусть радость воссияет над вашей раковиной!

— Миге-е-ель, — устало протянул Нис.

— Имею честь доложить, что отец ваш не сердится, а также что двери ваших покоев больше не закрыты! — затараторил первый министр и подплыл ближе.

Гвенн подскочила, желая поймать говорящую козявку и расспросить поподробнее, но Мигель привычно вывернулся из её рук, заверещал пискляво:

— Миледи, щекотно! Что вы делаете? Так не полагае-йе-йется!

— Нашли того, кто подстроил пакость Нису? — спросила Гвенн, отчаявшись поймать говорливого первого министра.

— Да, миледи, — поправив юбочку, пошевелил рожками Мигель.

— И кто он?

— Конюший из прислуги.

— Конюшни у вас — это рассадник заразы! Один Ваа там нормальный! И коньки еще!

Нис прищурился, словно собирался стрелять:

— Дни свадеб — не время для казни. Надеюсь, отец это помнил, когда вершил правосудие? Или опять летели головы направо и налево?

— Что вы, юный сир! Конечно же нет, юный сир! — в такт каждой фразе Мигель то взвивался

вверх, то опускался вниз на пол-локтя. — Вот только конюший чуть не умер, когда наш царь спросил, кто поручил ему это. Заклятье смерти, наложенное на память. И чтобы не лишать жизни это вредное создание, Айджиан заморозил его.

— Заморозил? — с ужасом переспросила Гвенн.

— Ничего страшного, миледи. Постоит статуей с годик у входа в конюшни, подумает, глядишь, и опамятуется. А может, и ума прибудет.

Гвенн поморщилась. Год стоять в сознании! Уж лучше быстрая смерть.

— Я вас оставляю, я вас оставляю! Мне надо лететь к морскому царю, он не может обойтись без моих советов!.. — Мигель скрылся, а к Гвенн подошёл подозрительно тихий Нис.

— Ты говорила о клетке.

Гвенн повела плечом, досадуя на свою несдержанность, но не собираясь извиняться за нее.

— Хочешь поплавать? Вдали от стражи и от столицы? Только ты и я?

— Я не умею! — ещё более сердито ответила Гвенн. — Буду бултыхаться, как глупая камбала.

— Тебе не придется плавать. Я помогу. Или… хочешь продолжить целоваться? — вздёрнул чёрную бровь и темно-синий угол рта.

— Н-н-нет!

Ночная вылазка? Гвенн обожала их в детстве и теперь, не удержавшись, кивнула. Хотя целовался Нис так, что до сих пор мурашки бегали по спине, слабели колени и тянуло низ живота.

— Если только ты покажешь мне что-нибудь особое, — решилась она. — Что-нибудь только для меня!

— Есть одно место, куда я сбегал от всех. Глубинные пещеры, но это опасно ночью. Даже не зна-а-аю…

Но светлые искорки уже промелькнули в глазах.

— Покажи! — взмолилась Гвенн. — И я тогда… я тогда разрешу тебе поцеловать меня!

— Я целовал тебя и без разрешения, — прищурился Нис. — Но так будет слаще. Это будет много и долго!

Он высунулся из приоткрытой двери, шепнул что-то акулам-стражам и позвал Гвенн за собой.

Глава 8

Троллья морда

Страж протянул мешок, и царевич перекинул его через плечо. Затем прижал удивленную Гвенн к себе, закружил в водовороте — и она открыла глаза под толщей воды.

Солнца не было, темный океан нависал над ними. Было, похоже, очень и очень глубоко. Но светло — куда ни кинь взгляд, искрилась миллионами огней морская трава, покрывавшая дно. Мохнатый уютный ковёр, в который хотелось упасть, раскинув руки. Океан обнимал со всех сторон, замедляя движения, но и облегчая вес. Гвенн сделала пару шагов, ощущая себя бабочкой — двигалось тяжелее, но ничего не притягивало ко дну, как в столице или на конюшне. Она взмахнула руками, медленно опустилась на колени. Пропустила между пальцев шелковистые изумрудные нити, шевелящиеся под легким течением.