Не было бы счастья…
Шрифт:
– Глашка, ты чаво? Совсем дурная? Шутку опять проглядела.
– Тьфу, – зло выплёвывает старушка, что выбежала на улицу, резко останавливаясь. – Дура старая. Всё. Больша не пряду к тебе. Сама пей свою наливку, а я к Маньке ходить буду.
– Ну, Глашка, – не переставая хохотать, выходит на улицу старушка.
– Не Глашкай мне, карга старая. – Она поворачивается к Ивану и строго говорит: – Поди, унучик, забери вещи мои у этой мымры. Я больша с ней не вожуся. – И гордо выходит с калитки, даже не замечая нас.
– Да, бабуль, –
– Привет, Ванюша. А это кто там с тобой? – Наконец-то и нас замечают.
А я думаю: может, ну их эти каникулы, и домой уехать?
– А это к тебе приехали. Из города.
– Тёть Паш, – тихо начинает мама. – Это я, Маринка.
– Ой, мать честная! – орет баба Паша так громко, что даже я подпрыгнул.
Твою мать, у меня мужики в сервисе ведут себя тише.
– Девонька моя! – Бабулька бежит к нам, а я просто удивляюсь её прыткости. – Приехали. Слава Богу. Ой, а это Валерчик? Господи, как вырос. Хорошие мои. – Она начинает обнимать и тискать маму, а после и ко мне подходит.
Низенькая, меньше Ивана ростом, но пышная старушка с румяными щеками. Я и забыл, как выглядит наша баба Паша. Я стараюсь улыбаться в ответ, так как пока ещё не отошёл от первого впечатления.
– Вот, Глашка, теперь и ко мне внук пожаловал! – Орёт в сумерки наша бабулька, где уже скрылась первая старушка, да так, что эхо разносится везде. – Видишь, какой красавец вырос.
– А у меня внук всё равно краше, – летит ей ответ ничуть не тише по громкости.
– Тьфу ты, ведьма, – отвечает баба Паша.
– От ведьмы слышу! – кричит баба Глаша.
«Куда я попал?» – хочется заорать и мне, но тут замечаю тихо хохочущего Ивана, который вышел из дома и теперь просто слушал всё это.
Заметив мой взгляд, он подмигивает и, проходя мимо, тихо шепчет:
– Добро пожаловать. У нас скучно не бывает.
– Да, я уже заметил, – отвечаю я ошарашенно и под напором нашей бабули иду в дом.
Вероятно, мой отпуск будет запоминающимся.
Глава 2
Елена
– Мамуль, я дома, – кричит сын с порога, а я могу выдохнуть.
– Привет, сынок. Что-то ты долго. Бабуля пришла уже минут пятнадцать назад, – говорю я и краем глаза наблюдаю, как он заходит на кухню.
– Так, я же пока снегоход поставил в сарай, да скотину проверил. – Он обнимает меня сзади, а я выдыхаю.
– Ты мой помощник, – говорю я с любовью и, развернувшись, прижимаю своего мальчика к себе.
Высокий уже вымахал, почти меня догнал. А ему ведь только тринадцать. Мой защитник. Опора моя и поддержка. Если бы не Ваня, я бы, наверное, не выжила. Не смогла бы пережить предательство.
Сынок трется носом о моё плечо и тихо смеётся.
– Ой, мам, баба Паша над бабулей сегодня опять шутки шутить вздумала.
– Не шутки она шутит, а хочет
И уже я начинаю смеяться. У нас всё в деревне знают шутки наших бабок, но никто не рискует попасть им под руку.
– Бабуль, – весело говорю я, – ты же сама недавно так пошутила над баб Пашей, что я её два часа корвалолом отпаивала.
– Ты её защищать будешь, что ль? – шипит на меня моя бабулечка, а я просто умиляюсь.
– Ну что ты. Как я могу? Ты же моя опора, – начинаю подлизываться, и бабуля сразу тает.
– Ой, подлиза, – отмахивается она. – А ты-ка скажи мне, Ванюша, кого это ты привёл к этой ведьме сегодня? – Она резко переводит взгляд на Ваню, который уже стащил пирожок и наливает себе молока.
– Так это внук её с города приехал, как я понял, – отвечает сын и сразу полпирожка в рот запихивает, зажмуриваясь от удовольствия. – Шпащибо, мамуль. Ошень вкушно.
– Не разговаривай с набитым ртом, – строго говорю сыну, а бабуля, как назло, продолжает допытываться.
– Какой внук-то? У неё их отродясь не было. Разве что племянница, – сама с собой размышляет она. – А женщина была, Ванюш?
– Ага, – отвечает сын, доставая второй пирожок.
– Подожди, сейчас щей налью, Вань, – уже злюсь я.
– Точно! – выкрикивает бабуля, что я аж подпрыгиваю с тарелкой. – Это, видать, Маринка приехала. Племянница еёвына. Вот теперь пусчай она её и лечит. Нечего тебе, Леночка, ходить к этой ведьме.
– Бабуль, я так не могу, – смотрю на неё строго я. – Здесь я фельдшер, и если что, ответственность на мне. Так что давай ваши обиды будут между вами, а я буду делать свою работу.
– Злая ты, Ленка. Не любишь бабку свою, – обиженно говорит бабуля. – Она, между прочим, сегодня меня чуть до инфаркта не довела.
– Ну не довела же, – улыбаюсь я и целую бабушку в щеку, ставя и перед ней тарелку со щами.
– Эх, Леночка. Замуж тебе надо, – вздыхает бабуля.
– За кого это? – Вот и сын очнулся. – Нет у нас мужиков, которые достойны жить с моей мамой.
– Ишь ты какой! Из-за тебя мамка до сих пор в девках ходит, между прочим. – ворчит бабуля.
– Не из-за Вани, – останавливаю я её. Я-то знаю, что с каждым годом сыну всё тяжелее признавать то, что за мной вообще могут ухаживать.
В его понимании, я до сих пор только его мама. И ничьей быть не могу.
– А из-за кого? – Вот неугомонная.
– Из-за себя, бабуль. Из-за себя. Не нужны мне мужики.
– Правильно, мамуль. Мы и сами неплохо справляемся, – почувствовав защиту, взбадривается Ваня.
– Неплохо справляются они, – опять ворчит бабуля, но щи начинает есть. – А вот уедешь ты скоро учиться, а я помру. С кем мать твоя останется, а?
– Бабуль, – останавливаем её вместе, – не начинай, а? Ну что за разговоры, за столом? Ты как хочешь меня замуж выдать, так сразу помирать собираешься.