Не дразни меня
Шрифт:
Встаю с кровати, иду в ванную, чтобы умыть лицо и расчесать волосы, а затем, переодевшись в легкое домашнее платье, выхожу из комнаты.
Я знаю, что он уже дома. Обменялись приветственными взглядами в окно, когда он приехал. Вот теперь только выманить бы его из их с Кариной комнаты.
Останавливаюсь у двери и прислушиваюсь. Тихо, но иногда чудится то музыка, то смех. Будто кто-то короткие ролики в тик-токе листает.
Ударяю костяшкой пальца два раза и принимаюсь ждать. Через полминуты
– Мужа моего позови.
– Адама?
Клянусь, я нашла бы, что ей ответить на это, но я сюда не скандалить пришла.
– Да.
– Его здесь нет. Это не его комната.
– А чья же?
– Моя!
– подкатывает густо накрашенные глаза.
Ого!... Вот как у Литовских обслуживающий персонал живет - в апартаментах рядом с хозяевами. Дернувшаяся между ребер мышца натягивает в груди невидимую струну. Непорядок.
– Где же тогда комната... Адама?
– Ты жена - тебе виднее!
– издает смешок и тут же, испугавшись собственной дерзости, прикусывает язык.
– Говори.
– В том крыле, - указывает рукой влево, - первая спальня.
Я давлю взглядом до тех пор, пока горничная не захлопывает дверь перед моим носом, и иду в указанном ею направлении. Не хочу, чтобы она видела, как подкашиваются мои колени от страха.
Шагаю через холл мимо лестницы и подхожу к указанной комнате. Нервная дрожь пробивает плоть электрическими импульсами. Я отчаянная идиотка, но, вскинув руку, решительно стучу в дверь.
Мне не отвечают, и тогда я повторяю.
– Блядь!...
– доносится вдруг до меня несдержанное, - Открыто!
Нажимаю ручку вниз и толкаю ее внутрь. Пыхнувшая на меня энергетика Лютого тут же обжигает кожу.
– Можно тебя?...
Он лежит на кровати поверх одеяла. На нем белые трусы и аура порока. В одной руке телефон, вторая лежит на выпуклых даже в состоянии покоя мышцах живота. Взгляд из-под тяжелых век ленивый, полусонный, но пробирает так, что мне хочется прикрыться ладонями, словно я голая перед ним.
– Нельзя. Я же сказал, что не буду ебать тебя. Зря тратишь время.
Глава 9
Ярослава
Мгновенно задохнувшись, я ловлю грязные ругательства уже на вылете из моего рта. Запихиваю их обратно и, вежливо улыбнувшись, заправляю упавшую на лицо прядь волос за ухо.
– И это лучшая новость на последние две недели. Но я хотела бы поговорить не об этом.
– Свали. Ты раздражаешь.
Однако, повернувшись набок и опершись на локоть, он внимательно всю меня осматривает.
Это так противно, фу!
Но не могу не признать,
– Пожалуйста, мы можем поговорить?
– выдвигаю колено вперед, - как цивилизованные люди.
В мою кожу словно тысячи иголок входят, а затылок от страха сковывает льдом. Кончиком языка он облизывает уголок губ.
– Заходи. Я очень цивилизованный.
Проглотив колкость, я ступаю за порог и прикрываю за собой дверь. Его энергетика тут же ложится на мои плечи тяжелым колючим одеялом. Делаю два шага и застываю.
– Ты оденешься?
– Мне не холодно.
Сволочь.
– Кхм.... ладно.
– Присаживайся, - говорит он подозрительно мягко, указывая на кресло напротив изножья кровати.
Я опускаюсь на самый краешек и тут же расправляю подол платья на коленях. Литовский, откинувшись на подушку, закидывает руку за голову, демонстрируя мне волосатую подмышку.
Это отвратительно, но я ничего не могу поделать с собой. Залипаю, чувствуя, как лицо заливает краской. Мысли в голове начинают путаться.
– Говори.
– Ты так и будешь лежать?
Заломив бровь, он усмехается.
– Ты пришла в мою спальню и удивляешься, что я лежу в кровати?
Так. Окей. Пусть хоть ламбаду тут передо мной танцует. Главное, чтобы выслушал.
– Хорошо, - киваю кротко, но тут он делает то, от чего вспыхивают даже волосы на моей голове.
Опускает левую руку вниз и трогает свой пах. Поперхнувшись воздухом, я хватаюсь ладонью за шею.
– О чем ты хотела поговорить?
– спрашивает хрипловато.
Меня так и подмывает послать его, вылететь из комнаты и бежать на улицу, на свежий воздух. Но... он ведь на это и провоцирует меня.
Отмираю и, прочистив горло, легкомысленно пожимаю плечом.
– Если ты рассчитывал смутить меня обнаженным мужским телом, то зря стараешься. Я с ним уже знакома.
Блефую, потому что полностью раздетым я видела только своего брата, когда зашла к нему в комнату, а он там был голым и без сознания от передозировки наркотиков. Скорая тогда едва успела довезти его до реанимации.
– Даже так?
– сощуривает Литовский глаза, - Сколько тебе?
– Двадцать три. Достаточно взрослая для того, чтобы разбираться в брендах мужских трусов, - намекаю на указанного на резинке его белья производителя.
Он не отвечает и, сев кровати, одним движением оказывается напротив меня и опускает ноги на пол. По рецепторам ударяет тепло и запах его тела. Инстинктивно подаюсь назад.
– Говори, что хотела, и сваливай.
Тусклый свет прикроватного бра делает черты его лица почти неразличимыми, и блеск глаз поражает своей неправдоподобностью.