(Не) его тройня
Шрифт:
Мы втроем съездили в парк, потом в кино и поздно вернулись домой. Тимофея я уложила спать, сама ушла к себе. А Вася должен был спать в гостиной, но… он решил иначе.
— Он тебя изнасиловал? — громко выдохнул Кирилл.
— Нет, не успел. Я закричала, прибежал Тима и… я тогда ничего не успела понять. Лишь увидела, как в руках сына блеснул нож. Вася медленно осел на палас, истекая кровью. Я схватила сына за руку и выбежала в чем была из квартиры. Соседи разрешили позвонить. Папа приехал быстро. С ним были какие-то люди. Нас с Тимофеем увезли. Квартиру продали, а Васю посадили на десять лет.
— Но он сбежал… —
— Видимо так, — снова всхлипываю, но мужчина берет меня за подбородок, сжимает свою ладонь.
— Не смей плакать! Ты делаешь себе только хуже. Посмотри на себя! У тебя опухшие глаза, покрасневший нос. Ты в слезах, твое лицо красное и припухшее. Ты хочешь, чтобы дети тебя увидели в таком состоянии? Прошлое это прошлое, отпусти это и живи настоящим.
— Я итак живу сегодняшним днем, — еле выдавливаю из себя. Я боюсь разрыдаться. Боюсь, что меня снова смоет в этот водоворот безумия.
— Нет, ты живешь прошлым, оно подтачивает тебя изнутри и не дает жить дальше. Так нельзя! Ты даже забила на наших детей!
— Это не правда! — кричу, пытаясь вырваться из сильных мужских рук.
— Ты забила на наших детей! — повторяет он злую фразу. Я впиваюсь ногтями в его руки, но ему все нипочем. Он меня не отпускает. Тогда я кусаю его за кисть. Мне кажется, это мой единственный шанс и я вцепляюсь зубами. Меня аж бьет изнутри крупная дрожь, когда он отпускает меня и отдергивает руку. А потом он начинает смеяться.
— Что смешного? — недоуменно смотрю на него.
— Какая же ты глупая маленькая девочка, играющая во взрослую женщину. Не хочешь слышать правду? Что ж, можешь и дальше жить иллюзиями, просто прими как факт, ту информацию, которую я пытаюсь донести до тебя. Ты еще не выросла внутренне. Ты вступила в брак только лишь для того, чтобы родить себе ребёнка. СЕБЕ, слышишь меня, это тебе нужен был ребенок, а не твоему мужу. Да, жизнь тебя потрепала, с этим я не спорю. Тебе было хреново, но тащить в дом первого попавшегося на твоем пути мужика, это перебор. Зачем? Ради секса? Сходила бы в секс-шоп и купила бы себе "друга". Нахрена тебе сдался Вася?
— Зачем ты так больно бьешь меня словами? Знаешь, я столько раз хотела наглотаться таблеток…
— И что тебя удерживало от этого опрометчивого поступка?
— Дети, — без запинки произношу я и замолкаю.
— Дети… наши дети… А чем ты их за это отблагодарила? — шепчет мне на ухо.
— В смысле отблагодарила?
— Они тебе жизнь спасли, а ты… А ты просто на них забила.
— Я делаю для них всё! Ты не смеешь меня судить! — кричу я, и голос срывается и переходит на шёпот. — Ты просто не понимаешь, что я сейчас чувствую. Я больше не могу. Давай не будем спорить. Ты со своими репликами, ты, идиот, о чем только думаешь? — я заливаюсь слезами и уже начинаю задыхаться. — Зачем ты на меня орешь? Мне итак тяжело на это смотреть! Они мои дети.
— Еще раз назовешь их своими детьми, я сделаю так, что они будут только МОИМИ! И твой отец тебе не поможет. Поняла меня! Ты со своими истериками совсем не видишь, что происходит с нашими детьми!
— А, ты, типа такой крутой папаша, пришел, увидел и победил?! Да? Ты для них никто! Слышишь, никто!!! — опять ору как бешенная.
— Заткнись! — рычит он и мою щеку накрывает острая боль. Он дал мне пощечину. С*ка! Как он посмел? — Ты сделала свой выбор.
— Ты тварь! — мычу я, гладя ладонью щеку. Хочет лишить меня детей, хрен ему в рожу! — Я от детей никогда не откажусь!
— Ты знаешь, где дверь.
— Я никуда не уйду!
— Твоё право. Если выбрала мой дом, то подчиняешься мне полностью. Скажу лизать мне ботинки, значит, встаешь на колени и лижешь мою обувь. А сейчас пошла наверх и не выходи из своей спальни.
Что я чувствую? Взрывной коктейль из эмоций. Мне хочется расцарапать ему морду. Ярость крепнет. Хочется кричать. У меня такое чувство, будто меня держит за волосы судьба, и сейчас я увижу, как она их отрезает. Встаю с дивана и ухожу на второй этаж. Чувствую мужской взгляд впивающийся мне в спину. Не обернусь. Ни за что не обернусь. Поднимаюсь по лестнице и ухожу к себе, как он и приказал.
Глава 5
Анжелика.
После смерти Игоря, когда мне становилось грустно, я брала яблоко и, «пошуровав» в холодильнике, с какой-то обреченностью доставала помидоры, сардельку или банку соленых огурцов. Я была, как робот, убирала за собой, наливала чай, ела, затем делала вид, что засыпаю, но в голове крутилась только одна мысль, что всё это словно нереально. Не со мной. И в это утро то же самое. Не знаю, внутри пустота. Все в тумане. Сутки, ровно сутки, я сижу в комнате, не зная чем себя занять. Дважды Кирилл мне приносил еду. Обдавал ледяным взглядом и молча уходил. Прикасалась к еде и откладывала вилку в сторону. Кусок в горло не лезет, поглядываю на остывший обед. Беру тарелку, накручиваю спагетти на вилку и прогладываю макароны, давясь едой.
Думать не хочется, и слезы опять наворачиваются на глаза. Отчего? Я ни о чем его не прошу. Зачем вторгся в мою жизнь? Зачем подделал тесты ДНК? Зачем присвоил себе моих детей? Вцепился в них как клещ. Кирилл не отец моих детей!
Как-то заметила, что люблю смотреть в окно. Слегка надавливая на стекло пальцами, пытаюсь увидеть то, что происходит снаружи. В окне как на сцене. Все персонажи в движении и живут своей жизнью, в отличие от меня, застывшей в комнате. Деталей не разобрать, только общее представление. В такие минуты мне становится легче.
Какое право он имеет на то, чтобы распоряжаться моей судьбой? Тихо всхлипываю, проводя ногтем по стеклу, скрипя, словно наждачной по сердцу.
Подумав, что уже достаточно над собой издеваюсь, встаю, открываю створку и выглядываю в окно на улицу.
Слякоть, мелкий дождь, грязный снег, прохожие, спешащие по своим делам. Все кажется пустым и неинтересным.
Ну и что, если так думает он? На что я способна ради детей? Ради их будущего? Будущего моих детей.
Звуки снаружи улицы смешались с тихими стонами, которые раздавались из соседней комнаты. Дыхание, едва уловимое дыхание, иногда прерывающееся. Кто это? Он сейчас плачет? Рыдания эхом отдаются в пустоте комнаты. В эти секунды я пытаюсь найти ответы на свои вопросы. Крик, срывающийся на рычание, время словно сжимается. Ещё миг, и я узнаю. Резко открываю двери из своей спальни и выбегаю в коридор. Распахиваю соседнюю дверь и замираю. Кирилл, согнувшись пополам, стоит на четвереньках, упершись руками в ковер.