Не хочу в рюкзак
Шрифт:
Отчего так все случилось? Может, бессознательно он тоже мечтал о «спичках»? Чтобы у него было свое, принадлежавшее только ему одному?
— Витя, вот ты пошел к морю... Но ведь наша школа стоит на самом берегу!
Он не ответил. Он крепко спал, прижавшись щекой к жестким ремням рюкзака.
Лида осторожно взяла его голову и положила себе на колени. Тело мальчика с облегчением потянулось, и он задышал ровнее и глубже.
Лида прикоснулась к его спутанным, пыльным волосам. Мальчик спал чутко и встрепенулся.
У Лиды затекли ноги. Но она не переменила положения, боясь потревожить его.
XVII
Едва автобус остановился, как его окружили ребята. Неподдельным восторгом сияли лица, в глазах — ничего, кроме любопытства и радости.
— Капуста приехал!
— Витька, шуруй к нам!
Лида подивилась: она не думала, что ее ребята так искренне могут радоваться.
Витю буквально выволокли из машины.
— Стойте! Ему ж в баню надо, — заступилась Лида.
Витя растерянно улыбался, словно не веря, что эта встреча, эти радостные улыбки, дружеские тычки — все для него.
— Ребята, а есть ли горячая вода? — вспомнив, что сегодня не банный день, забеспокоилась Лида.
— Будет! — воинственно заверил Юрка Косовский.
Лида посмотрела вслед Капустину, густо окруженному ребятами, и отправилась к директору.
Директора на месте не было. Пришлось идти к завучу.
— Где этот... вояжер? — холодно спросил Богдан Максимович, когда Лида коротко рассказала о поисках.
— Его в душ повели.
— Кто?
— Ребята. А что... нельзя? Он с дороги, устал, — сказала Лида.
Он внимательно посмотрел на нее.
— Я полагал, что вы прежде всего оба явитесь ко мне. Но я ошибся. Впрочем, ладно: вечером педсовет... Вот и решим!
— Хорошо, решим, — согласилась Лида, все эти дни ожидавшая любых наказаний. — Можно идти?
— Да, — безразлично ответил Богдан Максимович.
Выйдя во двор, Лида увидела, что ребята во главе с Капустиным возвращаются обратно.
— Что, воды нет? — обеспокоенно спросила она.
— Есть! Мы уже вымыли! — гордо ответил Косовский.
— Ну и ну! — Лида развела руками. — Вы что, один раз макнули и вытащили?
Ребята рассмеялись.
— Лидь Фингенна, Витька есть хочет! — объявил кто-то.
— Вот и отлично! Кто-нибудь один проводит его в столовую. Остальные — спать! — и она озабоченно глянула на часы.
Капустин Капустиным, а нарушать режим нельзя. Где-то в спальном корпусе — Лида точно это знала — волнуется Мария Степановна, ждет ребят, отмечая каждую секунду их опоздания.
Мальчишки нехотя разошлись, недовольные, что даже в такой день их заставляют идти на тихий час.
Лида осталась одна. «Что же теперь?» —
«Почему сон? — подумала Лида. — Все это было. И забыть этого нельзя. Пойду домой, к тете Зине, вымоюсь, высплюсь... Хорошо, что у меня есть тетя Зина».
XVIII
Лида проснулась под вечер. Голова гудела, руки и ноги были как ватные. Лида встала, медленно походила по комнате, разминаясь.
Вошла тетя Зина.
— Раза три к тебе заходила, все спишь и спишь. Думаю, жива ли? Даже за плечо трясла...
— Что мне сделается? — усмехнулась Лида. — А как вы? Как без меня жили?
— И не говори!..
Тетя Зина села на стул, настраиваясь на долгий разговор.
— Значит, как уехала ты, ко мне слесаря пришли. Не наши, со стороны. Давай, говорят, тетка, душ поставим. Ну, я подумала, погадала... Душ — дело подходящее. Согласилась. Они копались, копались — пятнадцать рублей взяли. Поставили. А вчера прихожу — беда! Кто-то унес телефонную трубку.
— Что?
— Телефонную трубку. Через которую вода бежала.
— А, гибкий шланг, — догадалась Лида. — А слесаря-то его ставили?
— Не помню...
— Не расстраивайтесь, — успокаивающе сказала Лида. — Купим новый, как будет получка, так и купим.
— Всего не укупишь! — заворчала тетя Зина. — У тебя вон туфли каши просят...
— И туфли купим, — заверила Лида и поглядела на часы.
— Торопишься? А я тут тебя своими разговорами разговариваю, — тетя Зина поспешно поднялась.
— Нет, ничего... Вот на педсовет надо, — вздохнула Лида.
— На педсовет?! — ужаснулась тетя Зина. — Тебя, что ли, разбирать?
— Меня...
Тетя Зина сокрушенно покачала головой, но, видя, что Лида начала переодеваться, не стала мешать. Бочком, бочком выкатилась из комнаты и уже под окном прокричала:
— Без чая не уходи! Дороги не будет!
Хоть Лида и выпила две чашки крепкого, настоянного на горных пахучих травах чая, «дороги», как говорила тетя Зина, все равно не было.
Педсовет проходил не так, как ожидала Лида. Вел его почему-то завуч. Директор сидел в третьем ряду, как рядовой член педсовета.
Богдан Максимович был одет празднично, в темно-синий костюм, с двумя разрезами по бокам, в белоснежную рубашку, по которой галстук чертил безукоризненную линию.
— Ввести Капустина! — приказал он без лишних предисловий.
Лида вздрогнула от этого холодного и безразличного «ввести!».
Чья-то рука, мягкая, но сильная, легла на ее плечо. Лида обернулась.