(не)хорошая девочка

Шэй Джина

17. Хозяин, что смотрит вперед

Иногда Дягилеву хочется быть персонажем из мультика. Ну вот таким, который взглядом может испепелить преграды на своем пути. Ох, тогда не поздоровилось бы мелкой нахалке. Очень уж хочется Вадиму посмотреть, насколько зайка будет смелой, стоя лицом к лицу с ним, глядя в глаза.

Она не открывает, а меж тем терпение уже заканчивается. И если инстинкты яростно ревут, требуя продолжать “штурм крепости”, то рассудок Вадима коней уже осаживает.

Дягилев

любил сложные замки. Но терпеть не мог биться головой об наглухо запертую дверь. В конце концов, если женщина столько раз говорит “нет” — можно сделать ей одолжение и наконец её услышать.

Но Соня… Ну какое у неё “нет”, а? Это же не кокетливое “нет”, это “нет” трусливое, потому что девчонка очень хочет сказать "да". Она просто боится отца. Как будто Вадим собирается исповедоваться Старику в своей личной жизни и связи с афониной дочерью.

Вадим принимает окончательное решение уйти. И уже разворачивается и шагает в сторону лифта, но за дверью мальвининой квартиры ему слышится глухой удар. Падение? Послышалось или нет?

Вадим, конечно, сроду не страдал галлюцинациями, но сейчас был на взводе и подсознание могло и отчудить.

— Соня! — рявкает Дягилев, снова с размаха впечатывая ладонь в дверь. Тишина. Ни всхлипа, ни отклика, ничего.

— Соня, не ответишь — я начну дверь ломать, — для пущей острастки обещает Вадим, по пути прикидывая, какие еще варианты у него имеются.

И снова молчание…

Да что там с ней вообще случилось?

И хочется сплюнуть, хочется выматериться, но надо что-то делать! Хрен же знает, что там с этой ушастой балбеской.

Самое первое, что делает Вадим — звонит Ивану. Тот, к своему счастью, отвечает сразу.

— Где ты и Мальвина сейчас находитесь? — сухо уточняет Дягилев.

— В кино, Вадим Несторович, — с легким недоумением откликается охранник. Исполнительный, епт. Хотя было заметно, что Мальвина Ивану пришлась по вкусу. Так что почему бы и не исполнить распоряжение начальства, если оно с желаниями совпадает?

— Долго вам обратно добираться?

— Минут двадцать, тут выезд неудобный.

Долго. Черт его знает, что там случилось с девчонкой, может, ей срочная помощь нужна?

— Дай трубку девушке.

Секундная заминка и вот уже в телефоне раздается удивленное: “Слушаю”, сказанное высоким девичьим голоском.

— Скажи-ка мне, Марина, в твою квартиру без ключей как-нибудь можно попасть?

— Что там у вас случилось? — удивленно спрашивает девушка. — Сонька вас выгнала? Сонька? Вас?

— Можно и так сказать, — Вадим чудом не скрипит зубами от раздражения.

— Ничего себе, — в Мальвинином голосе звучит удивление, впрочем Дягилев от зайки такого фортеля тоже не ожидал.

— Она одна. В закрытой квартире. И не отвечает. У меня есть подозрение, что с ней что-то случилось. Мне обязательно организовать тебе взлом

двери, или есть какие-то другие пути?

— Позвоните в соседнюю квартиру, — деловито предлагает Мальвина. — У них смежный со мной балкон, там только перегородка невысокая. Перелезть легко.

— А внутрь я как попаду?

— Как-как, — девушка вздыхает. — Там старые стеклопакеты и по одной рабочей защелке на балконную дверь. Бейте, что уж. Счет за остекление я потом вам принесу.

— Напугала, — Вадим чуть ухмыляется, умиляясь наглости Сониной подруги. Пробивная девица, ничего не скажешь. Большинство её сверстниц перед одной только авторитетной физиономией Дягилева спасовали, а эта даже соображает, как ей в этой ситуации с Вадима поиметь компенсацию своего ущерба. Но девочка сообразительная, нужно сказать. Другая бы еще потупила.

Из соседней квартиры выглядывает пожилая женщина, с бигудями на волосах. Судя по тому, как быстро она это делает — соседка Мальвины уже насладилась “аудио-спектаклем”, что Вадим и зайка устроили на этом этаже. И на здоровье! Вадим не собирался за это краснеть.

— Вам чего, мужчина? — томно поинтересовалась мальвинина соседка, флиртуя скорей по инерции, чем всерьез. Престарелая кокетка, прелесть какая. Нет, Вадим любил, когда у его партнерши и его самого была разница в возрасте, но в другую сторону. Благо собственная физиономия это Дягилеву все-таки позволяла.

— Мне на ваш балкон, мадемуазель, — с усмешкой откликается Вадим. — дело жизни и смерти. Спасаю свою даму.

— Ах, — драматично хлопает в ладоши “мадемуазель” и сторонится, — конечно-конечно. Спасайте!

— Ну капец, — комментирует в телефоне Мальвина. — А если вы грабитель?

— Значит, ограбить тебя довольно просто, дружок, — откликается Вадим.

— Давайте тогда, — в тоне зайкиной подружки послышалась нервозность. — Смотрите, что там с Сонькой. Мы скоро приедем.

Перегородка оказывается действительно невысокой. Стекло двери Вадим разбивает найденным на балконе цветочным горшком. Осторожно открывает внутренние защелки и снова оказывается в квартире Мальвины.

Вадиму хочется ошибиться. Хочется убедиться, что параноил он совершенно зря, что все с зайкой в порядке и все, что ему грозит — это испуганный взгляд её голубых глазок. Но увы.

Соня действительно находится около входной двери. Без сознания.

— А ведь девчонка выглядела сегодня довольно бледно, — не вовремя думается Дягилеву. — И вчерашний забег в ночи в полуголом виде вряд ли пошел на пользу её здоровью.

Не говоря о том, что слишком насыщенные вышли сутки, и у неё наверняка уже начинали сдавать нервы. А тут еще и Дягилев с его настырностью, требованиями и “пророчествами”.

Молодец, Вадим Несторович, задоминировал девочку до обморока. Красавчик!