Не могу больше
Шрифт:
— Он… Его нет.
— Я знаю, — Джон с удивлением смотрел на её измученное лицо. В чем дело? Откуда эта неподдельная мука?
— Когда-то он открыл на моё имя счет, и, полагаю, там скопилось достаточно средств. Я думаю, мы сможем себе позволить… наконец-то всё изменить.
Джон почувствовал себя пойманным. Отказываться от подобного шанса было бы глупо. И странно. А найти объяснение своему нежеланию что-либо менять — довольно проблематично.
— Мэри…
— Подожди, не отвечай. Поговорим об этом чуть позже. Налей мне вина. Спасибо.
В каком-то смысле забыл, но мне сегодня напомнили…
— Да, осталось четыре дня.
Мэри ненадолго замолчала, собираясь с духом, а потом посмотрела Джону прямо в глаза. — Это очень для меня важно, Джон. То, о чем я хочу тебя попросить.
Пойман. И связан.
— И что же это, настолько для тебя важное? Бриллиантовое колье в качестве рождественского подарка? — Джон пытался шутить, хотя уже знал, почувствовал сердцем, что в желании Мэри не будет ничего забавного.
— Я хочу уехать из Лондона, — быстро проговорила Мэри. — На Рождество.
Джон изумленно уставился на неё, пытаясь осмыслить сказанное. — Куда?
— На родину, — ответила Мэри, пригубив немного вина. — В Камбрию. Там, в Озерном крае, наш дом. — И добавила с горькой усмешкой: — Родовое поместье Морстенов. Надеюсь, ты не думал, что я выросла в лондонских трущобах?
— Мне это было не важно.
— Да, я помню. Ты ни разу не спросил меня о прошлом. Но, возможно, тебе это было просто не интересно. На тот момент.
— Перестань.
— Прости. Джон. Я хочу провести рождественский вечер там. В своем старом доме.
Джон растеряно взъерошил волосы. В просьбе Мэри не было ничего абсурдного. И невыполнимого. Вполне объяснимое желание снова увидеть дом, где когда-то была беззаботно счастлива, где мечтала и ждала, строила планы, рисовала картины прекрасного будущего. Почему бы не сделать это именно в Рождество?
Вместе с любимым мужем.
Так просто, так романтично.
Но это было невозможно.
— Послушай. Завтра последний день моего… внепланового отпуска. Вряд ли мне продлят его так надолго.
— Рождественские каникулы, Джон, — перебила Мэри с горькой усмешкой. — Ты и это забыл?
— Я не забыл. Но в клинике… И к тому же, пока я не видел графика.
— Увидишь. В конце концов, можно с кем-нибудь поменяться дежурством. Я уверена, что желающий поработать за дополнительную плату всегда найдется. Не для каждого Рождество — повод остаться дома. У кого-то просто нет ни друзей, ни близких. Джон, для меня это очень важно. Я поклялась никогда не возвращаться в… тот дом. Но с тобой я смогу это сделать.
— Что же произошло в том доме, позволь узнать?
Джон был очень удивлен. Мэри никогда не рассказывала ему о семье. Однажды поинтересовавшись её родителями и увидев скорбно поникшее лицо, услышав, что отец мертв, а мать покинула Англию, он навсегда оставил попытки что-либо узнать. В конце концов, у каждого из них свои старые раны, прикасаться к которым
Теперь, как видно, наступило время открытых шкафов*…
— Не спрашивай. — Мэри отчаянно покачала головой и залпом осушила бокал. — Возможно, оказавшись там, я смогу тебе кое-что рассказать. Не знаю… Так ты согласен? Могу я надеяться?
Согласен ли он? Черт возьми! Он загнан в угол, как беспомощный кролик! Как он сможет уехать от…
— Мэри, пойми… — Джон мучительно подбирал слова. — Я не могу оставить Шерлока в Рождество. Он совсем один. Даже миссис Хадсон уехала.
— Миссис Хадсон уехала? — По лицу Мэри промчалась темная тень. — Хм… Интересно.
Джон невольно вспыхнул, ненавидя себя за то, что снова попался на удочку её очередного намека. Но Мэри успокаивающе погладила его запылавшую щеку. — Шерлок достаточно взрослый. И позволь спросить, кто твоя жена, я или Шерлок? Милый…
Она никогда не называла его так, и Джон чувствовал неловкость, слыша это новое, непривычное слуху слово, обязывающее быть именно таким — милым. Сговорчивым. Покорным. Входящим в положение.
— …подумай сам. Полтора года он спокойно жил без тебя, без твоей… опеки. Более того, я уверена, появись сейчас в его жизни какое-нибудь невероятно интересное, захватывающее расследование, требующее покинуть Лондон ещё на полтора года, он сделает это, не задумываясь. Я не права?
Джон растерялся, в который раз за сегодняшний день не зная, что отвечать. Но, что бы он обо всем этом ни думал, отрицать справедливости высказанного женой предположения он не мог.
— Хорошо. Я подумаю. Раз для тебя это имеет такое значение.
Мэри улыбнулась.
— Спасибо. В любом случае, спасибо. Что там наш Пирс? По-моему, он без нас заскучал…
*
Эту ночь Джон провел в изматывающих раздумьях.
Слава богу, Мэри не искала близости. Обняв его и крепко прижав к себе, она быстро уснула, и в этом собственническом захвате Джон провел не один час. Воспоминания о поцелуе не то чтобы стерлись… Сейчас они казались выдуманными им самим - яркими обрывками волнующего и очень реального сна. Джон старался в подробностях воспроизвести все свои ощущения, но так и не продвинулся дальше ошеломления и ослепительной вспышки.
Недоразумение, только и всего.
Неловкость слишком близко находящихся тел.
То, что наплел помешанный Гроу… Ошибка. Бред. Несуразица.
То, что он чувствовал к Шерлоку сам… Большая проблема. Его, Джона, проблема, его сумасшествие, от которого надо немедленно избавляться. Пока не поздно.
А Рождество…
Как он вообще это себе представлял?
Он, Шерлок и Мэри за дружеской праздничной трапезой? Где? На Бейкер-стрит? Или в этой квартире?
Ни то, ни другое не вписывалось в картину вселенской гармонии.