(не) Мой Боно
Шрифт:
Сейчас я на цыпочках подхожу к двери и открываю ее, осторожно выглядывая наружу, вижу Хмурого и какую-то девушку. Они громко ругаются.
— Я сказала, что хочу, чтобы Боно меня сопровождал. Меня достали твои тупоголовые охранники, которые даже двух слов связать не могут! — яростно выговаривает девушка мужчине. Я не вижу ее лица. Всё, что могу оценить, это шикарные светлые волосы до лопаток и стройную фигуру. Вероятно, это и есть дочь Хмурого. Сомневаюсь, что он кому-то еще позволяет общаться с собой таким тоном.
— Ты уже достала его. Не нравишься ты ему, успокойся.
— Рома не твой персонал, а правая рука.
— Это не имеет никакого значения. Боно не будет твоим телохранителем.
— Тогда я пойду одна. Сбегу от твоей охраны и сиди, решай ребус, где я!
Во мне разгорается ревность от осознания, что эта дама клеится к моему мужчине, и я взглядом пытаюсь сделать в дочери Хмурого дыру. Хочется разглядеть её лицо, чтобы убедиться, что девушка страшная, но та, как назло, не поворачивается в мою сторону.
— Хорошо, — сдается Хмурый, — сейчас позвоню Боно и попробую его уговорить с тобой поехать.
— С каких это пор ты, папочка, уговариваешь кого-то? Прикажи.
О, да. В стиле Хмурнова. Его дочь такая же тварь, как и отец. Для нее человеческие желания как прыщ на идеальной коже, такие же нежелательные и противные. И от них нужно избавляться.
— Я сейчас сама ему позвоню, — с этими словами она достает мобильный и набирает номер. Очередной укол ревности заставляет стиснуть зубы. У нее есть номер Боно. Он ей его тоже сам дал? Зачем?
— Ро-о-о-ом, привет, — слишком сладко начинает говорить девушка, вызывая во мне очередной рвотный рефлекс, — ты что так шумно дышишь? Ты мне там изменяешь, что ли?
Я вижу, как Хмурый буравит глазами свою дочь, недовольно поджимая губы. Ему так же, как и мне не нравится, в каком тоне она говорит с Боно. Но девчонка не обращает внимания на своего отца и продолжает:
— Что значит, тебе некогда со мной говорить? Слезай со своей курицы и шуриком ко мне. Папа хочет, чтобы ты меня сопровождал сегодня. Я жду тебя через час.
Видимо, Боно просит Хмурого к телефону, потому что девушка с картинным вздохом передает мобильник отцу.
— Ром, приезжай. Для тебя есть дело. Кроме тебя, я никому не могу доверить свою дочь. Это приказ, Боно. Через 45 минут ты должен быть у меня в кабинете.
Я снова юркаю в комнату, чтобы они меня не заметили. Меня начинает переполнять злость. Да, Рому постоянно окружают красивые девушки, и они ему нравятся. Женским вниманием мужчина никогда не обделен и умеет этим пользоваться. Что ему стоит ответить на ухаживания этой мажорки? Ведь она красивая. В отличие от меня, у нее длинные ноги, нормальный рост и густые волосы. А не как у меня, три волосинки потеряла и уже катастрофа — лысая.
Рыча от беспомощности и ревности, я падаю на кровать. С ума схожу по этому дьяволу, который поработил мои мысли и тело. Только стоит подумать о Боно, как в груди что-то предательски ёкает и хочется спрятаться в его объятиях, затянувшись родным запахом, и почувствовать себя самой счастливой. А еще неделю назад я его хотела убить. Ненавидела, жила с мечтой о мести. Но сейчас понимаю, что люблю. Я не смогу без Боно.
Валяюсь
— Пойдем обедать, — говорит мужчина, не без любопытства разглядывая меня.
— Обедать? — в моей комнате даже нет часов, чтобы ориентироваться во времени. Уже обед?
— Уже два часа, Доминика. Я не стал будить тебя на завтрак, но обедать в одиночестве при наличии компании мне не хочется. Поэтому вставай, я жду тебя внизу.
Спустившись на кухню, я обнаруживаю там Иру, которая провожает меня в столовую. Там уже накрыт стол на двоих. На обед у нас суп, к которому позже женщина подает чай. Наш любимый, как оказывается, с Хмурым: зеленый и с молоком. Есть не хочется и, лениво поковырявшись ложкой, я возвращаю Ире почти нетронутую тарелку.
— Нет аппетита? — замечает Хмурый, отдавая пустую тарелку.
— Нет, — бурчу, мешая чай.
— Что так?
— У меня нет аппетита, мне до сих пор не сказали, для чего держат тут.
— Всему свое время, девочка. Подождем вечера, и всё станет понятно.
— А сразу сказать нельзя? — меня напрягает неизвестность. Не понимаю, почему он тянет и что от меня нужно.
— Нет, я тоже жду, Ник. Прояви терпение. Ты узнаешь первой, — подмигивает мне мужчина и тянется к зазвонившему телефону. Поднимает трубку, и его лицо резко бледнеет. Я внимательно наблюдаю за реакцией Хмурого, который хватается за сердце.
— Что значит, взорвали? — выдавливает он из себя. — Они живы? Какая перестрелка? Что с моей дочерью?
Я роняю ложку мимо бокала, когда слышу обрывки разговора. Взрыв? В его дочь стреляли? С ней же Боно.
Глава 40
Боно
Насколько нужно не любить себя, чтобы вести себя, как подстилка, навязываясь мужчине? Или тут про «запретный плод всегда сладок»?
Я не скрываю своего пренебрежения, когда Кира с довольной физиономией выходит из-за ворот и с гордой улыбкой направляется ко мне. Всё при ней, не спорю: аппетитная грудь того и гляди выпрыгнет из белого топа, юбка больше походит на ремешок и, когда ее обладательница садится ко мне в машину, в глаза бросается красная тряпочка, прикрывающая промежность. Она именно прикрывает, потому что юбка уже с данной задачей не справляется.
— Ром, ты что такой кислый? — томно протягивает девка и пытается меня потрепать по щеке, но я успеваю перехватить ее пальцы.
— А ты думаешь, я, как самовар, светиться буду в твоей компании? — небрежно кладу ее ладони ей на колени, показывая, что мне неприятно, когда меня трогают руками.
— Ты как девочка передо мной ломаешься, аж противно, — хихикает Кира.
— Тогда выбери себе другого телохранителя, чтобы было приятно, — резво двигаюсь в сторону центра, наблюдая за джипом охраны, который покорно следует за нами, — на хрена тебе я, если у тебя целая тачка с бритоголовыми братками?