Не отпускай меня, мой лорд

Рысь Кира

Но это было бы ложью.

Я закрыла глаза и сжала ладони в кулаки. Мое сердце умирало. Я умирала. Я умирала каждый день и каждый час. Я не могла жить, и, существуя, умирала.

Потому что я была влюблена.

Я хотела вступить в брак, я хотела родить детей, я хотела разделить всю свою жизнь только с одним человеком. Я хотела быть с ним на свободе и в неволе, я хотела с ним каждый день засыпать, и каждый день просыпаться. Только с ним. С тем, в кого я была влюблена.

Но это было невозможно.

Это было невозможно.

Колючий

ком уперся в горло, и слезы стали жечь глаза... Каждое мое ощущение -кинжал, режущий меня на части. Да, да, и слезы сегодня были жгучие, как осиный яд. Они были так горьки, как никогда, потому что совсем скоро мне не вернуться, обратной дороги не будет. Мне придется выживать в браке с кем-то другим, кого я никогда не полюблю, и я зачахну, наверное, раньше, чем кто бы мог ожидать от северянки.

Я открыла глаза и посмотрела на свое отражение. Я была прекрасна. Меня подготовили, словно подарок к этому мероприятию, но подарок не для него.

– Мой возлюбленный лорд Рэйзетт Айселотт.
– прошептала я одними губами.
– Если бы вы только знали, как я люблю вас. Если бы только вы знали.

Утирая слезы и дыша всё глубже, я встала с места. Уже много лет я была безнадежно влюблена в отца Кейлина - милого, доброго мальчишки с чистым и храбрым сердцем.

Лорд Рэйзетт Айселотт был моей тайной любовью, и я готова была выбрать либо его, либо Позорное клеймо, либо побег куда-нибудь далеко-далеко, где моя жизнь будет совсем другой. Но только не брак с другим.

Тем не менее, на Встречах и свиданиях будет последний вечер моей свободы, и последний вечер, перед которым я признаюсь ему во всём, что чувствую. Иначе нельзя. Иначе меня порвет на части всё то, что так много лет переполняет. Он должен знать. Он имеет на это право.

2

Я встала из-за стола и решительным шагом направилась в коридор замка. Надо поговорить с отцом. Я хочу увидеть его, как-то успокоить, поддержать. Я знаю, что он хочет, чтобы я удачно вышла замуж, и чтобы моя жизнь была благоденственной, но он мечтал, что я буду любить всем сердцем избранника в своем браке, так как он, мой отец, любил мою мать.

Это было возможно, только если бы я вышла замуж за лорда Рэйзетта Айселотта, который неизвестно вообще любил ли кого-нибудь когда-нибудь кроме своей покойной жены. И даже - любил ли он ее?

Прохлада коридоров объяла меня с головы до ног, я слега поежилась, провела взглядом по высоким окнам, за которыми сгущались тучи - ночью будет гроза.

Я всё же должна поговорить с отцом. Я не могу принять его выбор - я не смогу выйти замуж за другого мужчину, любя моего лорда. Я могу либо принять клеймо позора, либо убежать в неизвестность - только вот куда? Я могла бы поступить в университет и учиться там - тогда бы я больше официально не участвовала во Встречах и свиданиях, в силу принадлежности к Университету магии. Только это могло бы всё изменить.

Коллегия

и Университет - это официальная причина для того, чтобы жить иначе, нежели светское общество. В этом случае я могла бы даже остаться старой девой без всякого позора, или выйти замуж, когда захочу уже по своему выбору. Я бы уже была не просто отпрыском Великого лорда, имеющего долг перед королем продолжать великие роды.

Но свободу магистра от этой обязательной родово-семейно-брачной гадости! Однако, увы и ах! Наборы в университет были прекращены три года назад, поэтому - здесь пролет. Когда возобновят - неизвестно. Там была какая-то тайна. Орден Касс контролировал поток абитуриентов. И они считали - рано.

А мне уже семнадцать - единственный год возможный для поступления в Магический университет. Это было бы мечтой - я могла бы быть рядом с моим лордом, и была бы спасена от позора и тошнотворного брака, но...

***

К вечеру восточная библиотека всегда становилась темнее, неуютнее. Но когда я зашла туда, то с радостью поняла, что всякое впечатление о мрачности в зале было исчерпано -папа любил множество света, волны многочисленных свечей, камины. Огнём и светом он мог создать уют там, где это только можно было представить. Так оно было и сейчас.

Корешки пыльных книг, дубовые полки, холодный камень и вытертые шкуры.

Огромные окна с видом на край шумных водопадов и хвойный северный лес. И тепло и свет свечей и величественного камина.

Однако, прежде всего, свет и тепло давал сам отец. Он был одним из лучших мужчин в моей жизни, как и брат, и я любила его. Причинить ему боль было равно для меня преступлению. Именно поэтому сейчас я как никогда ощущала себя в настоящей западне.

Он ничего не знал о моей любви к лорду Рэйзетту, но о ней, надо сказать, знал мой брат.

– Мой дорогая, подойди ко мне, - отворачиваясь от окна, сказал отец. У него были длинные, уже седые волосы, красивое лицо с синими глазами и короткой острой бородкой. Его узкое лицо было уставшим, морщины залегли в уголках глаз. И эти морщины, и глубина в глазах - во всем этом чувствовалась печать по давней утрате. Эта утрата для всех нас стала трагедией изменившей мир - мама умерла семь лет назад, а мне до сих пор казалось, что этого не могло произойти, и всё это неправда.

Я опустила взгляд - но что ныне? Мы живем дальше. Пытаемся жить. Я снова посмотрела на отца.

Одежды его из плотной синей ткани, отороченной на вороте белым мехом, были оформлены так же, как и мой дорожный плащ, в который я уже оделась, собираясь покинуть замок. Брат уже ждал меня в экипаже, а извозчик наверняка ругался из-за моей неторопливости.

– Отец, - прошептала я, подходя ближе к папе и обнимая его. Мне в один момент стало так тепло и хорошо, что захотелось улыбнуться..

– Ты покидаешь дом, и мне больно. Хотя вас с братом не будет всего несколько дней. Моя девочка. Я хочу, чтобы бы ты была счастлива.