Не отворачивайся
Шрифт:
— Нет, вначале стала восхищаться, как у нас тут все красиво. Сказала, что никогда прежде не была в Лейк-Джордже. Я спросил, где она собирается остановиться, а она ответила, что приехала сюда с мужем на один день.
В общем, это все звучало правдоподобно. Обычный вежливый треп. Неужели Дакуэрт остальное выдумал, чтобы сбить меня с толку?
— И что дальше? Она купила что-то и ушла?
— Да, купила воду и, кажется, холодный чай.
— И что потом?
— Спросила меня, что
— Вот как?
— Вы ничего не записываете, — вдруг произнес Тед. — Надеетесь на свою память?
Я улыбнулся.
— Да, она у меня надежная.
— Я не хочу, чтобы мои слова были как-то перевраны.
— Насчет этого не беспокойтесь, — заверил я. — Значит, женщина интересовалась местными достопримечательностями?
— Да, спрашивала, есть ли у нас в окрестностях что-нибудь интересное, потому что муж повез ее сюда, но ничего не объяснил. Она подумала, что он решил сделать ей какой-то сюрприз.
— А она не говорила, что они с мужем собираются здесь с кем-то встретиться?
— Нет.
Я положил блокнот и ручку на прилавок.
— Что-нибудь не так? — смущенно спросил владелец магазина.
— Тед, почему вы лжете?
— То есть?
— Я спросил, почему вы лжете.
— Я сказал вам правду. То же самое, что и полицейскому.
— А мне кажется, что вы все это выдумали.
— Вы спятили? Женщина была здесь, стояла там, где стоите вы. Всего два дня назад.
— Я верю, что так оно и было, но она не могла говорить вам такое. Вам кто-то заплатил, чтобы вы пересказали эту чушь детективу? Да?
— Кто вы, черт возьми?
— Репортер, и мне не нравится, когда люди меня дурачат.
— Знаете что, — сказал Тед, — если вы мне не верите, идите в полицию, и они дадут вам прослушать пленку.
— Какую пленку?
— Ну, это я по привычке называю пленкой диск с записью. Вон оттуда. — Он ткнул пальцем назад, где с привернутого к стене кронштейна свисала небольшая видеокамера. — Там записывается и звук тоже. Не очень качественно, но разобрать можно, что говорят люди. В две тысячи седьмом году меня ограбили, подонок даже выстрелил, пуля пролетела рядом с ухом и попала в стену, вон туда. И я установил тут камеру и микрофон.
— И все, что она вам говорила, записано?
— Конечно. Спросите копов. Один приходил сюда сегодня утром, сделал для себя копию. А вы еще обвиняете меня во лжи.
— Зачем же она говорила такое? — пробормотал я и направился к двери.
Тед меня не окликнул.
Боже, неужели Джан могла сказать такое совершенно незнакомому владельцу магазина, куда зашла на минуту купить воды? Мол, она не знает, зачем я ее сюда привез. Выдумала какой-то сюрприз. Что
Я был настолько погружен в мысли, что не заметил караулившего меня у двери Уэлленда, недавнего узника частной тюрьмы Элмонта Себастьяна, теперь его шофера.
Глава двадцать восьмая
Уэлленд ухватил меня за лацканы пиджака и прижал к стене магазина так сильно, что перехватило дыхание. Затем, не дав возможности произнести хотя бы слово, придвинул свое лицо к моему.
— Привет, мистер Харвуд. — Его дыхание было горячим и отдавало луком.
— Убери руки.
— Мистер Себастьян надеется, — произнес он с преувеличенной вежливостью, — переброситься с вами парой слов.
Только сейчас я заметил лимузин, стоявший неподалеку. Дверь магазина отворилась, Тед высунул голову:
— Тут все в порядке?
Уэлленд метнул на него свирепый взгляд, и владелец магазина скрылся за дверью. Уэлленд отпустил меня, но только затем, чтобы крепко ухватить за руку и повести к лимузину. Он открыл заднюю дверцу и втолкнул меня в салон.
Элмонт Себастьян расположился на мягком кожаном сиденье с батончиком «Марса» в руке. Уэлленд захлопнул дверцу.
— Рад вас видеть, мистер Харвуд, — произнес Себастьян.
Уэлленд обошел автомобиль, сел за руль и стремительно выехал со стоянки.
— Вы решили меня похитить? — спросил я.
— Да Бог с вами. — Себастьян усмехнулся, продолжая жевать. — Это деловая встреча.
— Неужели вы следовали за мной, а я не заметил?
Он кивнул:
— Да, но мы держались в паре миль сзади.
— Как же вы узнали, что…
— У меня широкие возможности. — Элмонт Себастьян снова улыбнулся, но более приветливо.
— Куда мы едем?
— Никуда конкретно. Просто катаемся без всякой цели. — Он доел батончик, скатал обертку в маленький шарик и бросил на пол. Уэлленд потом уберет.
— Зачем вам это нужно?
— Затем, чтобы сделать вам предложение. Полагаю, услышав его, вы перемените ко мне отношение.
— Какое предложение?
Он подвинулся чуть ближе.
— Не обязательно давать ответ сегодня. Я знаю, у вас сейчас хлопот по горло. Это не просто — находиться под подозрением.
— Значит, Ривз вам уже доложил?
— Могу вас заверить: плохие новости распространяются гораздо быстрее хороших. Да что там, вы лучше меня знаете, что известие о благополучном приземлении самолета никакая газета не поместит на первую полосу. Всем интересны только несчастья. Вот и мою скромную инициативу создать в вашем задрипанном городке новые рабочие места, улучшить благосостояние людей, некоторые представляют в дурном свете.