Не повышай на меня голос, птичка
Шрифт:
Откидываю голову назад, позволяя себе раствориться в его власти.
Не хочу ни о чем думать. Слишком много всего. Не сейчас. Сейчас он просто нужен мне.
Марат будто слышит мои мысли и сжимает бедра, яростно толкая мое тело навстречу грубым ласкам.
Хаджиев врывается в меня. Сильно. Быстро. Глубоко. Показывая свою греховную сторону и переманивая меня на нее. В самое пекло порока. Черт… Я цепляюсь за его мускулистые плечи в попытке удержать себя вертикально и утыкаюсь ему в шею, не сдерживая глубокие стоны.
Каждый новый толчок наполняет меня яркой вспышкой.
Пальцами скольжу по горячей, влажной от пота мужской груди и, приблизившись к его губам, настойчиво накрываю их своими, упиваясь терпким вкусом, в ответ Марат начинает трахать еще жестче. Заполняя все вокруг влажными шлепками. Выпивая меня до последней капли. Теперь он целует. Порабощает умелым ртом, будто целует последний раз.
Жаждет. До отчаяния дико. Его потребность и голод растут, и он не споротивляется этому. Как ия.
Наши стоны сливаются в животные звуки. Жар внутри меня нарастает. Я плавлюсь в его руках. Сердце бьется с удвоенной силой. Наслаждение поднимается бурной волной. Я тону в нем. И уже чувствую, как он приближает меня к самой границе оргазма.
Я вот-вот дойду до края, но неожиданное прикосновение возвращает меня к Хаджиеву, а потом я слышу его хриплый, низкий голос возле уха:
— Сделай это громко.
Твою мать. И тут я теряю себя. Делаю, так как он сказал. Громко. Срывая голос. Теряя неразборчивые слова в кричащих стонах. Сжимаясь вокруг его члена и содрогаясь от взрывной волны экстаза. Я задыхаюсь его рычанием, в момент, когда он выходит из меня и с болезненной гримасой начинает водить рукой по всей длине крепкого ствола, изливаясь прямо мне на живот.
Дышим на опережение. Марат устало опирается руками в столешницу по обе стороны от меня и зарывается в мои волосы. Его грудь вздымается и опускается. А моя голова обессилено покоится на мужском плече. Я выжата. Нет сил даже глаз открыть, пока я не слышу…
— Ты кончила на моем члене, выкрикивая мое имя.
Самодовольный голос Хаджиева мгновенно вырывает меня из омута оргазма и возвращает в реальность.
Черт подери… Вдох. Выдох. И я начинаю осознавать масштабы своего бедствия и готова провалиться сквозь землю.
Ну ты и тупица, Таня.
Оттолкнув от себя потное тело, я спрыгиваю на пол, вот только не оценив собственных сил, едва ли не валюсь с дрожащих ног, но мужские сильные руки предотвращают мое падение.
— Не трогай меня, — рычу я и освободившись от медвежьих объятий, поднимаю его рубашку с пола и вытираю ей живот от его спермы, а после разворачиваюсь и швыряю прямо ему в лицо. — Даже не думай приходить ко мне в кровать! Этот секс ничего не меняет!
Разворачиваюсь и устремляюсь в выделенную мне комнату, мысленно проклиная себя, что снова дала ему то, что он хотел.
Однако я не успеваю переступить порог,
— Я могу идти сама! — пытаюсь выбраться, но получаю в ответ смачный шлепок по заднице и успокаиваюсь.
— Я у себя дома, птичка. И это ты спишь в моей кровати, так что не тебе указывать.
— Тогда я найду другое спальное место, — обяжено заявляю я.
Хаджиев издает хриплый смешок.
— Ты будешь спать в моей постели.
Бесит!
— Так не может продолжаться! Ты берешь свое, не спрашивая чего хочу я! — перекрещиваю на груди руки и отворачиваюсь от него.
— А чего ты хочешь? — равнодушно интересуется он. — Чтобы я помог забрать мальчишку?
В груди все сжимается и я ощущаю, как выражение моего лица становится страдальческим
Марат опускает меня на пол и обхватывает подбородок пальцами.
— Этого ты хочешь?
— А ты бы сделал это ради меня? — едва слышно спрашиваю я, ища в его глазах хоть какой-то ответ.
Зачем ему это?
Он ухмыляется и проводит большим пальцем по моей скуле.
— Сделаю. Если ты посчитаешь это целесообразным.
Я опускаю взгляд, чувствуя, как в груди расползается болезненное чувство. Марат прав. Нецелесообразно. Если я заберу Тимура, он будет страдать. А это последнее, что я хочу для него.
Убрав от себя его руку, я опустошенная забираюсь на кровать, сворачиваюсь клубочком и зарываюсь лицом в подушку.
Внезапно матрас прогибается, а через мгновение Марат просовывает под меня руку, притягивая ближе к себе.
— Я не люблю ее, — вновь повторяет сказанные им ранее слова, прижимаясь губами к моему затылку. — Но я женюсь, потому что должен ей помочь.
— Мне все равно, — глухо выдыхаю в пустоту. У меня нет сил.
Тяжелое дыхание обжигает мою шею.
— Тебе не все равно, Тата. Ты любишь меня, нравится тебе это или нет. И ты будешь спать в моей кровати.
— Это смешно, — мой протестующий тон звучит чуть громче. — То что мне нравится секс с тобой это не любовь.
— Значит, тебе нравится секс со мной? — дразнит, накрывая мое обнаженное плечо губами, которые растягиваются в улыбке. По крайней мере, в его голосе она четко слышалась.
Черт! Мне лучше заткнуться.
Стискиваю зубы, едва сдерживая себя, чтобы не наговорить еще глупостей.
Хотя, куда уже больше.
— Я больше не разговариваю с тобой, — тихо.
— Как скажешь.
Марат устраивается поудобнее и, перекинув через меня тяжелую ногу, откидывает свою голову на подушку.
А я не оказываю сопротивление. Так и засыпаю в крепких объятиях чудовища…
Глава 31. Поужинай со мной