Не позднее полуночи (сборник)
Шрифт:
Когда зал снова притих, судья сказал Вульфу:
– Продолжайте.
И тот пошел дальше.
– Элис Харт собирала у них информацию и время от времени вручала суммы наличными сверх жалованья. Гай Унгер и Клайд Бэгби тоже периодически давали им наличные. Наибольшее единовременное вознаграждение, когда-либо полученное Элен Вельц, составило полторы тысячи долларов, – оно было выдано ей около года назад Гаем Унгером. Итого за три года она получила около пятнадцати тысяч долларов, не считая зарплаты. Она не знает, как использовались данные, которые она сообщала Элис Харт. Она отрицает, что знала о каком-либо их использовании для шантажа, но признает, что некоторые данные такое использование допускали.
– Вы знаете, – спросил его судья Корбетт, –
– Да, сэр. Она присутствует в зале. Я сказал ей, что если она решится дать показания, то окружной прокурор сумеет оценить ее вклад.
– Вы можете добавить еще что-либо из сказанного утром мистеру Эшу?
– Да, ваша честь. Вы хотите, чтоб я провел четкое разграничение между тем, что сказала мисс Вельц, и моей интерпретацией?
– Нет. Неважно. Все сказанное мистеру Эшу.
– Я сказал ему, что попытка нанять меня для выяснения личности оператора, которого Бэгби назначил обслуживать его линию, и договориться о прослушивании телефона стала одной из причин, вызвавших у меня сомнение в его вине. Мне не верилось, что человек, не способный самостоятельно справиться с таким пустяком, мог задушить женщину, а потом открыть окно и позвать полицию. Я спросил у него также о том, кто звонил ему по телефону с предложением встретиться в офисе Бэгби на Шестьдесят девятой улице и попробовать отговорить мисс Виллис. Я спросил, мог ли голос этого человека принадлежать Бэгби, и мистер Эш сказал, что это вполне возможно, хотя в таком случае голос был нарочно изменен.
– У вас есть доказательства, что звонок совершил мистер Бэгби?
– Нет, ваша честь. Помимо опоры на известные факты и личные наблюдения, я располагал лишь тем, что сказала мне мисс Вельц. По ее словам, Мэри Виллис стала неминуемой угрозой для всех сообщников. Она получила приказ и от Унгера, и от Бэгби принять предложение Эша и прослушивать его телефон – втайне от миссис Эш, которую мисс Виллис боготворила, но та отказалась и заявила, что увольняется. Естественно, возникла недопустимая степень риска для каждого из участников. Успех и надежность сговора опирались на то, что жертвам не приходило в голову заподозрить агентство Бэгби в свалившемся на них несчастье. Информацию добывал Бэгби, а использовал ее Унгер, и попавшая в тиски жертва никак не могла понять, откуда ее мучитель взял орудия пыток. Так что бунт мисс Виллис и ее решение уволиться, вкупе с предполагаемой угрозой разоблачения всей системы, как сказала мисс Вельц, стали для всех и каждого смертельной опасностью, с лихвой оправдывавшей убийство той, что рискнула пойти на такую крайность. Я сказал мистеру Эшу, что все это явно дает достаточные основания усомниться в его вине, и, более того, я вкратце выдвинул предположение о вероятной кандидатуре на место убийцы. Хотите услышать и это?
Судья был весь внимание.
– Да. Продолжайте.
– Я сказал мистеру Эшу, что для меня мистер Бэгби является фигурой в высшей степени предпочтительной. Взаимное алиби мисс Харт и мисс Веларди можно сколько угодно оспаривать, но оно у них есть, и, кроме того, я видел обеих и разговаривал с ними: они не произвели впечатления убийц. Я исключаю также мисс Вельц, потому что, приехав ко мне вчера ночью, она под влиянием страха была предельно откровенна, или я – безмозглый баклан. Исключается также и мистер Унгер. Миссис Вельц подтверждает сведения о том, что в течение всего вечера убийства он находился в Саунде на борту своего катера. А вот мистер Бэгби был ближе и рисковал больше всех. Он признает, что примерно во время убийства поехал к себе домой, а квартира его находится на Семнадцатой улице, неподалеку от места, где произошло убийство. Расчет времени и схему передвижения оставляю полиции – схемы они умеют чертить прекрасно. Да и голос в телефоне, по словам мистера Эша, также мог принадлежать ему.
Вульф сжал губы.
– Думаю, это всё… Нет, еще я сказал мистеру Эшу, что сегодня утром направил своего человека, Сола Пензера, присмотреть за офисом мистера Бэгби на Сорок седьмой улице и сделать так, чтобы никакие
– Нет, – отрезал судья Корбетт. – Вы прекрасно знаете, что созданная вами ситуация делает это обвинение беспочвенным. Обвинение снято. Вы закончили со свидетелем, мистер Донован?
– Да, ваша честь. Вопросов больше нет.
– А вы, мистер Мандельбаум?
Помощник окружного прокурора встал и подошел к президиуму.
– Ваша честь, примите во внимание, что я в крайне затруднительном положении. – Судя по голосу, его кто-то сильно обидел. – Мне кажется, я вправе просить вас прервать заседание до вечера, чтобы обдумать ситуацию и посовещаться с коллегами. Если просьба моя будет удовлетворена, я также прошу – до объявления перерыва – дать мне время оформить задержание в качестве важных свидетелей пяти человек, присутствующих в этом зале: Элис Харт, Беллы Веларди, Элен Вельц, Гая Унгера и Клайда Бэгби.
– Прекрасно. – Судья поднял глаза и громко сказал: – Названные пять человек выходят вперед. Остальным оставаться на местах и сохранять спокойствие.
Все подчинились, кроме двоих. Ниро Вульф встал со скамьи для свидетелей и шагнул в зал, и то же время Робина Кин выскочила из первого ряда, подбежала к Вульфу, обвила его шею руками и прижалась к нему щекой. Я уже говорил, что актрисы играют всю жизнь, но тут все было так не отрепетировано, что, может быть, шло и от души. Во всяком случае, я дал этой сцене высокую оценку: все указывало на то, что семья Эш проявит соответствующую благодарность, а это, в конечном итоге, главное.
Глава шестая
Вам может прийти в голову, что все очень мило и Эш, несомненно, пришлет Вульфу симпатичный чек. Но ведь, по сути, единственной причиной ухода Вульфа из суда было то, что он не стерпел близкого соседства с надушенной дамой, сидя на деревянной скамье в ожидании вызова для дачи свидетельских показаний. А тут ему предстояло вытерпеть все это еще раз, когда прокурор подготовит процесс – на этот раз по делу настоящего убийцы! Некоторое время казалось, что это ему реально грозит, но за неделю до процесса Вульфу сообщили, что он не понадобится, – он и не понадобился. И без него хватило данных, чтобы присяжные вынесли приговор о виновности Клайда Бэгби.
Собачья смерть
Перевод М. Хазина и А. Хазиной
Глава первая
Иногда мне случается гулять под дождем, хотя я больше люблю погоду солнечную и без особого ветра, чтоб пыль не клубилась. Однако в ту дождливую среду передо мной стояла задача: я хотел вернуть ему плащ, предварительно хорошенько его намочив. Так что я надел этот плащ, нахлобучил старую шляпу коричневого фетра, вышел из дому и направился в сторону Арбор-стрит, милях в двух к югу от Гринвич-Виллидж.
Где-то на полпути дождь прекратился, кровь жарко застучала в венах – так что я снял плащ, сложил его мокрой стороной внутрь, перекинул через руку и пошел дальше. Узкая Арбор-стрит, длиной всего в три квартала, состояла из двух рядов старых кирпичных домов, в основном четырехэтажных и не отличавшихся ни блеском, ни красотой. Номер двадцать девять ожидался в середине первого квартала.
Я дошел до него, но входить не стал. Посреди квартала было какое-то собрание: возле дома двадцать девять стояла полицейская машина, а у входа возвышался сержант в форме – в позе «власть беседует с народом». Подойдя ближе, я услышал вопрос: «Это чья собака?», – видимо относившийся к отиравшемуся возле него псу с черной мокрой шерстью. Никто собаку своей не признал, да я бы и не услышал ответа. Мое внимание уже было занято другим. Подъехала вторая полицейская машина и встала за первой. Из нее вышел мужчина, пробрался сквозь толпу, на ходу кивнул полицейскому и зашел в подъезд.