Не позднее полуночи (сборник)

Стаут Рекс Тодхантер

– Не знаю. Он говорит, ему надо практиковаться.

– Если у вас есть лицензия, то ладно.

Он стоял, оценивающе глядя на меня в свете уличного фонаря. Он был на пару сантиметров ниже и немного старше и уже начинал прибавлять вес в районе живота. У него была смуглая кожа, соответствующие его профессии глаза и нос, нацеленный вниз. Я не подгонял его. Мой пробный выстрел его зацепил – теперь пусть выпутывается. Он раздумывал.

– У меня назначена встреча, – сказал он.

Я ждал.

Он продолжил:

– Мне позвонила женщина, и я договорился увидеться с ней. Возможно, мой телефон прослушивался.

– Вряд

ли. Они так быстро не работают.

– Наверно. Та женщина никак не связана с убийством, я тоже, но понятно, что всё, что я скажу, и все, кого я вижу, – под подозрением. Я не вправе подвергать ее риску, и я не уверен, что смогу избавиться от филёра.

Я ухмыльнулся:

– Да и от меня тоже.

– То есть вы и дальше будете за мной следить?

– Конечно, ради практики. И потом – интересно посмотреть на вашу реакцию.

Он не улыбнулся в ответ.

– Вижу, вы заслужили свою репутацию, Гудвин. Вы теряете время зря: эта женщина никак не связана с делом. Но вряд ли мне стоило назначать ей встречу. Я не пойду. Это всего в трех кварталах отсюда. Вас не затруднит сходить туда и передать, что я не приду и свяжусь с ней завтра? Договорились?

– Конечно, это же всего в трех кварталах. А вы отплатите мне тем, что позвоните Ниро Вульфу и немного с ним побеседуете.

Он задумался:

– Не сегодня.

– Сегодня удобней всего.

– Нет. Я без сил.

– Завтра утром в одиннадцать?

– Да, это можно.

– Идет, – я дал ему адрес. – Если забудете, Вульф есть в адресной книге. Теперь вводите в курс.

Он вынул из кармана внушительную пачку денег и вытянул из нее двадцатку.

– Раз вы на меня работаете, вам положена плата.

Я снова улыбнулся:

– Прекрасная идея, сразу видно, что вы – юрист. Но я на вас не работаю. Я добровольно оказываю вам услугу и жду, что вы ответите тем же. Где у вас встреча?

Он убрал пачку.

– Как знаете. Женщину зовут Джуэл Джоунс, она сейчас на юго-восточном углу Кристофер-стрит и Гроув-стрит или скоро придет. – Он посмотрел на запястье. – Встреча назначена в полночь. Она среднего роста, стройная, темные волосы и глаза, очень привлекательна. Объясните ей, почему я не пришел, и скажите, что завтра я с ней свяжусь.

– Понял. Вы лучше идите в другую сторону, чтобы у филёра было чем заняться, и не оборачивайтесь.

Он хотел пожать мне руку в знак благодарности, но это было не лучше, чем дать мне двадцатку, потому как Вульф – не пройдет и суток – может ненароком упечь его за убийство. Поэтому я притворился, что не заметил руки. Он пошел на восток, я – на запад, не останавливаясь и не оборачиваясь взглянуть на филёра. Надо было убедиться, что он ни о чем не догадается и не сменит объект слежки, но я оставил выяснение этого обстоятельства до Кристофер-стрит. Оказавшись на ней, я свернул за угол, прошел двадцать шагов до лестницы, ведущей к крыльцу, шмыгнул за нее и спрятался так, что наружу торчала одна голова, и медленно досчитал до ста. Показались прохожие, какая-то парочка и запыхавшийся парень, но сыщика не было. Я протопал еще квартал до Гроув-стрит, миновал перекресток, не увидел никакой бесхозной женщины, прошел дальше, развернулся и двинул обратно. Я шел на пятый круг и часы показывали двенадцать ноль восемь, когда на углу остановилось

такси, из него вышла женщина, и такси укатило.

Я подошел ближе. Свет мог быть и поярче, но она вроде соответствовала параметрам. Я встал перед ней и спросил:

– Джоунс?

Она выпрямилась. Я добавил:

– От Виктора.

Она запрокинула голову, чтобы увидеть мое лицо.

– Вы кто?

Она как будто немного запыхалась.

– Меня прислал Виктор с сообщением, но мне, естественно, нужно убедиться, что оно дойдет по адресу. Я назвал половину вашего имени и половину – его, теперь ваша очередь.

– Вы кто?

Я покачал головой.

– Сначала скажите вы, или сообщения от Виктора не будет.

– Где он?

– Нет. Считаю до десяти и ухожу. Раз, два, три, четыре…

– Меня зовут Джуэл Джоунс. Его – Виктор Таленто.

– Вот молодец. Теперь скажу.

И я приступил. Поскольку ей желательно было ухватить всю ситуацию целиком, я начал с того момента, когда прислонился к колонке у дома номер двадцать девять по Арбор-стрит, и дальше изложил все как есть, упомянув свое имя и должность. К концу рассказа она здорово помрачнела.

– Проклятье, – сказала она с чувством. Она взяла меня за руку и тронулась с места.

– Пойдемте, вы посадите меня в такси.

Я стоял на месте.

– С удовольствием, и даже оплачу дорогу. Мы едем к Ниро Вульфу.

– Мы? – она забрала руку. – Вы свихнулись.

– Кто угодно скажет, что нет. Смотрите сами. Вы с Таленто условились встретиться на углу улицы, значит, у вас есть причина этой ночью не показываться вместе. Видимо, что-то здорово срочное. Допускаю, срочность может не иметь отношения к убийству Филипа Кампфа, а может и иметь, и это точно надо обсудить. Я не деспот: могу отвезти вас в отдел убийств к сержанту по фамилии Стеббинс, и вы с ним побеседуете, либо отвезу вас к мистеру Вульфу. По мне, так вам больше понравится мистер Вульф, но выбор за вами.

Мозги у нее работали что надо. Во время моей речи на какую-то секунду ее глаза сверкнули, как лезвие ножа, затем взгляд снова стал ласковым и зовущим. Она опять взялась за мою руку, на этот раз обеими руками.

– Мы с вами побеседуем, – сказала она голосом, которым на досуге могла бы разморозить холодильник. – Я не прочь. Давайте куда-нибудь сходим.

Я сказал: пошли, и мы двинулись в путь. Она продолжала держаться за меня, уютно взяв под руку. Мы не сильно продвинулись в сторону Седьмой авеню, когда показалось такси. Я махнул, и мы сели в машину. Я сказал шоферу: «Западная Тридцать пятая, дом девятьсот восемнадцать», – и он снялся с места.

– А что там? – спросила мисс Джоунс.

Я сказал ей, что там дом Ниро Вульфа. Бедняжка не знала, что делать. Назови она меня крысой, это бы ей никак не помогло. Начни она биться и кричать, я попросту дал бы шоферу другой адрес. Лучшим шансом было попытаться расположить меня к себе, и имей она время для полноценной операции, скажем, часа четыре или пять, она реально могла добиться успеха, данные у нее были. Она не стала упрашивать или спорить. Она просто сказала, что чувствует: я тот, кому можно сказать все-все-все, кто поверит ей и поймет ее, и потом она с радостью поедет куда угодно и сделает все, что я скажу, и что она уверена, что я не воспользуюсь…