Не пытайтесь это повторить
Шрифт:
– Лекант, – говорю я растерянно, – открой глаза! Здесь я, Тийя.
– Не могу, – напевает флейта.
– Почему? – вырывается у меня.
– Ты не даешь мне жизни, Тийя. Ты не возвращаешь меня.
– Лекант, я сделаю все, чтобы дать тебе жизнь! Лекант, будь со мной, я не могу так!
– Как?
– Без тебя!
– Верни меня, Тийя. Нужна кровь. Просто кровь.
– Я исполню все, Лекант! Ты оживешь!
И тогда он открывает глаза.
И для меня нет ничего прекраснее
Лекант протягивает мне руку, и я взбираюсь на ветку, сажусь рядом с ним. Он обнимает меня. Мне так сладостно и уютно, что словами не передать.
– Мы должны быть вместе, Тийя, – шепчет он. – Разве мы не созданы друг для друга?
– Ты так прекрасен, – вырвалось у меня. – А я всего-навсего…
– Тише, тише, Тийя. Ты еще прекраснее. Ведь ты моя спасительница. А знаешь, что это за дерево, на ветви которого мы сидим?
– Дуб?
– Не в этом дело. Это Древо Дара, Тийя.
– Древо Дара? Что это значит? Объясни.
– Тот, кто выпьет сока этого дерева, становится Дарителем. Ты знаешь, кто такие Дарители?
– Н-нет.
– Это существа или люди, которые никогда не устанут дарить счастье и свет другим. Они разгоняют тьму, с ними можно познать истинное счастье…
– Ты пил сок Древа, Лекант?
– Мне это не нужно, Тийя.
– Почему? – спросила я и проснулась.
…Сон был долгий, но проспала я совсем немного – электронные часы показывали половину четвертого утра. Еще темно.
Я вышла в гостиную. Родители конечно же спали. И слава богу! Им ни к чему знать о том, что их дочь собралась пуститься в очередное приключение.
Я оделась потеплее, прихватила с собой объемистую спортивную сумку и деньги.
И выбежала в ночь.
Я действительно бежала, я боялась не успеть.
Словно от моей скорости что-то зависело.
Я добралась до круглосуточной аптеки и вошла внутрь. Кроме пары нищих, распивавших настойку боярышника у стенда с косметикой «Виши», там никого не было. Нет, я неправильно выразилась. Еще продавщица была – молоденькая девочка в белом халатике с беджиком.
– Здравствуйте, – сказала я ей. – Мне нужна размороженная кровь.
– Сколько? – понимающе улыбнулась она.
Видимо, она приняла меня за вампиршу. Люди иногда путают оккультных существ, это случается.
– Минутку, я посчитаю, – сказала я.
И произвела в уме быстрый подсчет, припоминая длину, ширину, высоту и глубину гробницы Леканта.
– Мне нужно двадцать литров крови, – отчеканила я.
– Хорошо, – кивнула фармацевт. – Сейчас принесу.
Она удалилась, а я принялась нервно расхаживать по аптеке, привлекая ненужное внимание нищих.
– Дочка, – решил попытать счастья один из них, – дай на
Я протянула десятку.
– Спаси тя Христос, – торопливо прогнусавил нищий, и тут же возник второй:
– А мне?
Пришлось протянуть десятку и ему.
– Мало даешь, – хмыкнул второй попрошайка, принимая мое доброхотное подаяние.
– Я больше не могу, – принялась оправдываться я. – Мне может денег не хватить.
Тут из подсобки вышла девушка-фармацевт и, слегка покряхтывая, выставила на прилавок четыре пятилитровые бутыли с кровью.
– Спасибо! – воскликнула я. – Сколько я вам должна?
Она пощелкала на компьютере и сказала:
– Две тысячи двадцать рублей.
Две тысячи у меня нашлись, их я подала продавщице.
А вот двадцатка…
Как я ни пыталась наскрести ее мелочью, ничего не выходило.
– У меня только шестнадцать рублей, – выложила я горку мелочи на прилавок. – У меня было две десятки, но я отдала их нищим. Не требовать же обратно…
– Да что вы так волнуетесь, девушка, – улыбнулась продавщица. – Подумаешь, четыре рубля! Как-нибудь занесете. Берите кровь.
– Если бы вы знали… – прошептала я. – Вы меня спасли. И не только меня.
– Ерунда. Давайте я помогу вам упаковать бутыли.
Мы сообща поставили бутыли в спортивную сумку. Та раздулась, как беременная мышь. Что, вы никогда не видели беременных мышей?
Зря.
Мне было не привыкать таскать тяжести, поэтому я легко взяла сумку за ручки и распрощалась с аптекаршей.
А двое нищих на поданные им червонцы купили еще настойки боярышника.
Благо она у нас в Щедром очень дешевая.
Я волокла сумку и торопливо направлялась к родному музею древней истории. Конечно, сейчас там никого и все стоит на сигнализации, но, во-первых, я знаю, как пройти сквозь стены, а во-вторых, в курсе, как обойти маячки сигнализации. Она реагирует на тепло. А разве умертвия бывают теплыми?
То-то и оно.
До музея я добралась без приключений. Включила ночное зрение (оно у меня как у кошки), прошла сквозь запертую дверь служебного входа и оказалась в темном коридоре, ведущем в подсобки.
Я дошла до кладовой, в которой спрятала гроб со скелетом Леканта, и тут меня обуял внезапный липкий страх.
А вдруг кто-нибудь обнаружил гробницу и выкинул ее из музея ко всем чертям?!
Нет! Этого просто не может быть. Не таковы наши музейные работники, чтобы выкидывать из запасников таинственные гробницы весом в полторы тонны!
Я ладонью отперла дверь кладовой. Поставила на пол сумку с кровью, принялась расшвыривать во все стороны полиэтиленовые полотнища, скрывавшие гробницу.