Не сдавайся
Шрифт:
Гаррет не утешал ее. Не слушал ее.
И чаще всего она уходила до того, как он просыпался, или он лежал в постели, смотря, как она одевается, и слушая ее слова: «Мне пора, малыш. Я тебе позвоню».
Она не звонила.
Но также без колебаний возвращалась, когда ей требовалась очередная порция его члена.
Гаррет думал, что однажды она не станет рано вставать и уходить тайком. Однажды она не станет одеваться под его взглядом, а повернется к нему и скажет что-нибудь вроде:
— Давай поужинаем сегодня вечером. Ведь ясно, что ни
Он думал, что ее приход говорит о том, что между ними еще не все кончено. Ему казалось, что дверь открыта. И ему просто нужно войти.
И когда отношения не возобновились, он почувствовал себя мудаком, потому что не попросил, не надавил, не указал на то, что окончательное подписание документов о разводе — полная чушь для них обоих.
Миа не тащила его за собой на поводке. Он участвовал во всем добровольно, и не был тупым придурком. Он прекрасно понимал, что происходит.
Но это не значит, что он не чувствовал, что она оставляет дверь открытой.
В пятницу вечером он решил, что ей все надоело, и она закрыла эту самую дверь.
Это разозлило его больше, чем утренняя тирада Шер, — не только то, что он ошибался, но и то, как он ошибался во время последнего визита Мии.
За последние несколько дней он разобрался в играх Мии, и эта информация осела тяжестью в его животе.
Гаррет оттолкнул бывшую жену, сделал шаг назад и обхватил пальцами край двери.
— Иди домой, Миа.
Она покачала головой, словно проясняя ситуацию, и свела брови вместе.
— Ты серьезно?
Он уставился на нее исподлобья.
— Знаешь, женщина, я не стану обманывать, ни одну из сторон этой сделки. Какого хрена ты вбила себе в голову, что можешь прийти сюда сегодня вечером, я не знаю. Но дело сделано. И чтобы тебе было понятно, Миа, даже если с этим парнем ничего не получится, когда я говорю, что все кончено, я подразумеваю это в любом смысле. С этим дерьмом покончено, потому что покончено с нами.
Она ошеломленно смотрела на него.
— Но… мы никогда не заканчивали, — сообщила она ему.
— Наше «никогда» стало намного короче, — сообщил ей Гаррет, отступил назад и захлопнул дверь перед ее носом.
Он запер ее и отвернулся.
Миа не стала больше стучать, и хорошо, потому что он не солгал.
Между ними все было кончено.
Она никогда бы не поняла, как не признавала и Шер, что тот беспорядок, который был между ними, был гораздо здоровее, чем тот бардак, в который Гаррет превратился вместе с Мией.
Внезапно эта мысль заставила его улыбнуться, потому что, если бы Шер была рядом, и он мог бы поделиться с ней этим, она бы лопнула от смеха.
Гаррет выключил свет и направился в спальню, размышляя о том, что да, у его кареглазки есть неделя. До тех пор, он готов спокойно сидеть и ждать, что она сама придет к нему.
Если же этого не произойдет, готова Шер к тому или нет, он сам направится к ней.
Глава 8
Неделя
Шер
Четверг,
Сообщение пришло на мой сотовый, когда я ехала домой из продуктового магазина. На заднем сиденье моей машины лежали шесть пакетов с ерундой, не имеющей абсолютно никакой питательной ценности (плюс четыре упаковки с мини-морковкой для перекуса).
Другими словами, я была готова к тому, чтобы сохранить корону «крутой мамы», потому что завтра вечером около пяти часов, когда Эверест придет с ночевкой, Итан с другом буквально набросятся на кучу всякой химической ерунды.
Я также зашла в банк и открыла новый счет, на котором лежали тридцать пять сотен долларов Трента и Пегги. Эти деньги и все остальное, что они мне дали, должны были оставаться на счету.
Я не знала, почему так поступила, просто мне казалось, так разумней.
И если ничего кроме передачи этих денег (а также обещанных ими сто баксов каждые две недели) не последует, то, по крайней мере, вся эта сумму будет лежать на сберегательном счету, принося проценты до тех пор, пока я не сочту нужным передать ее Итану.
Я припарковалась на своей подъездной дорожке и взяла телефон.
Как и ожидалось, сообщение было не от Мерри.
Оно было от Трента.
«Позвони мне. Нам нужно поговорить».
Я бросила телефон обратно в сумочку, вышла из машины, взяла пакеты и отнесла их в дом.
Только все разложив, я снова достала телефон.
«Только что вернулась из магазина. Я беспокоюсь о том, что мой выбор питания для ребенка не позволит науке изучить его тело. Поэтому я купила морковь».
Я уставилась на текст, который набрала для Мерри, — над ним все еще висела строка со словами: «Все кончено».
Затем я снова все стерла, бросила телефон в сумочку и вышла из кухни.
***
Вечер пятницы
Я двигалась по гостиной, держа в одной руке телефон, а в другой — упаковку морковки для перекуса.
Я видела, как мой сын и его приятель расположились на диване с контроллерами в руках, крутили и вертели их, нажимая на кнопки, глаза были прикованы к телевизору, а перед ними лежали остатки перекусов. Их было настолько много, что они покрывали столешницу журнального столика и сыпались во все стороны.
Я продолжала двигаться, бросив пакеты с морковью в самый центр стола, отчего пакет с наполовину съеденным попкорном из микроволновки сдвинулся с места, засыпав весь ковер высыпавшимися зернами. Из-за этого также упал открытый пакет сникерсов и повсюду разлетелись маленькие батончики.
Я не стала задерживаться, чтобы навести порядок (хотя и сделала паузу, чтобы урвать пару сникерсов для себя).
Я заговорила, быстро перемещаясь по площадке перед телевизором, чтобы не загораживать им обзор.