(не)случайная Жена
Шрифт:
Ему стоило огромных усилий не сорваться, не обратиться и не наброситься на короля. Тиль даже смог улыбнутся, поймав взгляд Леи, устремленный на него, и ответил ей кивком, приветствуя молодую королеву. А вот Грегору этот взор не понравился. Тень легла на красивое лицо Огненного и на короткую секунду, Тиль ощутил удовлетворение, поняв, что Грегор чувствует в нем, своем брате, соперника. Но длилось оно совсем недолго. Стоило Лее снова коснуться взглядом лица короля, как он просветлел и кажется, позволил себе забыть о всякой глупой ревности. А сделать
Единение пары отметила и королева. Уже за ужином, Ее Величество Мария то и дело бросала на внука и его избранницу, лукавые взгляды. Но, как и Тиль, молчала, решив не акцентировать на произошедшем внимание. Будто это было как само собой разумеющееся, естественный ход событий.
Кейзерлинг едва дотерпел до конца ужина. Его единственным желанием было встать и уйти. Но открыто показать свою ревность он не мог. А потому сидел, улыбался и даже поддерживал беседу, несмотря на то, что в груди все рвалось от боли.
«Этого стоило ожидать, — сказал он себе. — На что ты рассчитывал? Что Грегор просто так отпустит мать своего ребенка? Ведь даже невооруженным глазом заметно, что король втрескался в свою жену, как юнец. Словно и не было до нее никого и никогда в его жизни!».
Но как же договор? Тиль вспоминал те бумаги, которые поднял с ковра в тот день, когда посмел надеяться, что Лея может быть его, принадлежать ему.
«Договор можно с легкостью порвать и уничтожить, — прозвучал в его голове резкий голос, не оставлявший и капли надежды. — А еще лучше, спалить истинным огнем. Вряд ли Грегор распространялся о том, что подписал договор со своей женой. Узнай об этом королева Мария, она так просто не оставила бы это. И сейчас бы не улыбалась мило и радостно».
Тиль вздохнул. Поймал взгляд Леи и улыбнулся ей, но почти сразу заметил хмурое выражение на лице ее супруга и мысленно был готов рассмеяться, видя, как Грегор неосознанно ревнует ту, которая определенно выбрала его, своего мужа и отца своего ребенка. Впрочем, принц сильно сомневался, что она выбирала. Скорее всего, девушка даже и не подозревала о его чувствах, но он не жалел, что не рассказал ей о них, и не признался. Возможно, все к лучшему.
За Лею стоило бы побороться, если бы она уже не влюбилась в своего мужа.
Тиль вспомнил отчаянную схватку в турнирном зале. Вспомнил свои слова, которые сказал брату и понял, что не станет препятствовать тому, что возникло между этими двоими.
«Лишь бы Грегор не насытился своей любовь, — подумал принц. — Только бы не обидел девушку!» — и про себя решил, что с братом стоит поговорить еще раз. Спокойно и без надрыва бушующей крови Огненных. Но так, чтобы Грегор понял, что ему не стоит обижать Лею, потому что у нее найдется тот, кто сможет ее защитить.
Глядя на лица Марии и Тиля, я понимала: они все знают, все видят, а потому молчат и улыбаются. Правда, каждый особенно.
Старая королева явно была довольна. Едва она завидела
Счастье надо беречь и скрывать от посторонних. Люди бывают завистливы, но как скрыть то, что написано на лице? Что рвется из тебя, будто птица перед которой распахнули клетку и сказали ласково: «Лети!».
Ни одна птица не удержится от полета. Вот и я, подобно пташке, не драконице, подстать королю, мечтала вылететь, вырваться, и сделала это. Хотя прежде представляла себе свободу иначе. Но, оказывается, что быть рядом с тем, кто дорог, есть истинное счастье.
Я посмотрела на мужа и почти сразу встретила его ответный жадный взгляд, почувствовав, что снова готова растаять рядом с ним. Кажется, мы едва дождались окончания ужина и церемоний, чтобы вернуться в нашу спальню. Рука Грегора властно держала мою ладонь, тянула за собой, словно мужчине не терпелось остаться наедине. И, к слову говоря, я так и не смогла в этот день встретиться со своими фрейлинами. Просто было не до того.
В покоях жарко горел растопленный в камине огонь. Грегор закрыл за нами двери и почти сразу поймал мое лицо в ладони, накрыв губы поцелуем. Но я проворно вырвалась, улыбнулась и произнесла:
— А вы очень ненасытны, Ваше Величество!
— Грегор! — сказал он тихо. — Называй меня по имени. Я не желаю больше слышать подобное сухое обращение с твоих губ, — и снова потянулся, чтобы поцеловать. Но я опять уклонилась, понимая, что если сейчас уступлю его разгорающейся страсти, то разговор о посещении Армана так и останется отложен. А мне стоило узнать, когда я смогу поехать и навестить брата.
— Грегор, — произнесла, смакуя его имя на своем языке. Оно прозвучало так естественно и гармонично, что внутри меня что-то заликовало, и я продолжила, глядя, как довольно вспыхивают глаза Огненного. Ему определенно пришлось по душе мое обращение. А я, вдохновившись реакцией, продолжила: — У меня к тебе небольшая просьба.
— Ммм? — протянул он как-то игриво и наклонившись, коснулся губами изгиба шеи, откинув назад завитой локон, над которым так трудилась горничная. — Все, что угодно, — добавил король.
— Я бы хотела навестить Армана в Академии, — проговорила быстро. — Я ведь обещала отцу, что буду присматривать за ним. Да мне и самой пора увидеть, как устроился брат, как учиться, есть ли успехи.
Грегор распрямился и посмотрел на меня.
— И? — спросил спокойно.
— Ты отпустишь меня к Арману?
— Одну? Нет. Но если ты желаешь проверить, все ли в порядке с молодым драконом, я поеду с тобой. И только так.
Сердце ударилось сильнее. Улыбка тронула мои губы и я, вскинув руки, обвила ими шею мужа.