Не время для героев
Шрифт:
Максим шлепнул себя ладошкой по лбу, спросил:
– Слушай, все хотел спросить. Вот ты же маг, чародей и все такое. Чего ж ты не выколдуешь эту русалку из пруда? Не набросишь на нее заклинание правды, чтоб она все разболтала? Или не превратишься в копию барона одним движением руки, а? Вообще, почему не разруливать все дела одним мановением руки?
Жека поправил воротник, заправил рубашку в брюки.
– Вот ты пиво любишь? – спросил он.
–
– А что будет, если ты будешь пить его каждый день и много? Очень много.
Черкашин задумался.
– Ну, почки полетят... спиваться начну, наверное...
– Во-от, – похвально отозвался друг, затягивая ремень потуже. – Тут примерно то же самое: надо знать меру. И у каждого она своя. Волшебство хорошая вещь, но если часто им пользоваться – пристрастишься, начнешь зависеть от него.
Максим с серьезным видом слушал Жеку.
– А большие выбросы магической энергии – сильно обесточивают. Вроде как удар по печени после пьянки, смекаешь?
Черкашин медленно кивнул.
– Так вот, – продолжал наставительно Жендальф. – Все, о чем ты говоришь – сделать теоретически можно. Но потом случится «магическое похмелье». – Максим хмыкнул. – И не факт, что из него получится выйти. И не факт, что если выйдешь, то в своем уме. Да и не освоился я с пересонажем толком. Все умения и знания проявляются спонтанно, всплывают в критические моменты.
Максим задумался, он смотрел в пол, погрузившись в размышления. В дверях появился Топольский, хлопнул Нео по плечу. Тот вздрогнул от неожиданности, резко обернулся.
– Так и без зубов можно остаться, – предупредил его Нео. Олег ощерился.
– Ну как? – спросил Жека вампира, вздернув подбородок и выпрямившись, демонстрируя наряд.
– Нормально. Морда лица только не та, – указал Олег на недочет.
Жека вздохнул.
– С лицом разберемся.
– Мы там перекусить сготовили, – сказал Топольский.
Брыжч, все это время молча стоявший у шкафа, оживился и принялся сгребать одежду с кровати и бесцеремонно распихивать по ящикам и полкам шкафа.
Когда он закончил, внизу тяжело забили часы. Было пять вечера.
– Через часик на свиданку, – озвучил псарь то, о чем подумали все, и вышел из комнаты.
* * *
Нео с сопением втянул ноздрями влажный воздух.
– Где-то читал, – прогнусавил он, – что русалки могут голосом увлечь человека и утопить. Или защекотать до смерти.
– В сказках читал? – сказал Жека голосом барона. Он сидел в плетеном кресле у пруда, наблюдая, как лягушка пытается сцапать комара.
–
Жека промолчал.
– Ты иди, – сказал ему маг. – Время уже.
Черкашин кивнул. Тяжело, как-то прощально тряхнул Жендальфа за плечо.
– Если с тобой что-нибудь случится… – жалостливо сказал Максим.
– Будешь по мне скучать? – волшебник обернулся к Черкашину. На лице Бринздэша отразилось что-то вроде симпатии.
– Нет, – мотнул головой Нео. – Вещи твои можно забрать? – Он широко улыбнулся, подбадривая таким образом друга.
– Все, Максим, ступай, – нервно сказал двойник Врадлика. – Глядите в оба, мало ли.
– Не дрейфь, волшбователь. Мы у тебя за спиной. Глаз-алмаз, взгляд-снаряд. Все, давай. – Он быстро зашагал по траве прочь. Сказал поучительно на ходу: – Если позовет ехать к ней на хату – не ведись!
Жека едва улыбнулся. Несмотря на свою безалаберность и простоту, Черкашин был ему симпатичен. И что самое странное – именно своей простотой он и подкупал.
Лягушка качалась на мелких волнах и глядела на треклятое насекомое, сидевшее на побеге тростника. Вдруг земноводное резко ушло под воду. Комар сорвался с прутика осоки, и подхваченный ветром унесся прочь. Поверхность пруда перед Жекой закачалась, как мембрана, пошла крупными волнами. Вода рассыпалась брызгами, обнажая бледное, сине-зеленое лицо. Затем показались худые девичьи плечи, маленькая, но упругая грудь с темными сосками.
Волшебник глядел в янтарные, нечеловеческие глаза русалки. Она изящно отбросила с плеча длинные мокрые волосы цвета молодой ивы. Темно-зеленые, манящие губы разомкнулись, и она нежно сказала:
– Здравствуй, любовь моя, – голос был женственно-мягок. Она не говорила, она пела. И Жека ощутил, как этот колдовской голос забирается в его мысли, заполняя рассудок. Он мог бы противится, мог усилием воли отразить чары русалки. Но не стал. Иначе все бы рухнуло. Он позволил ей опутать свой ум и чувства, и словно издалека, из глубин своего естества наблюдал за происходящим.
Маг потянулся к ней. Холодная, влажная ручка покорно угнездилась в широкой ладони барона.
– Как прошел твой день, милый? – пропела девушка, уголки губ дрогнули в улыбке.
– Как обычно. – Жека канул в бездонные глаза.
Она засмеялась. О, что это был за сладкий, звенящий смех. Магу захотелось смеяться вместе с ней – и он поддался внезапному порыву.
– Ты всегда так говоришь, – кокетливо ответила возлюбленная барона. – А что за люди, о которых ты упоминал? Твои гости? – Пальчиками она гладила запястье барона.