Не все мухи попадают в Ад
Шрифт:
— Эй, вы там! Что происходит? — голос дежурного преподавателя звучит раздражённо.
— Ничего! — кричит Кирилл, и я вижу, как его глаза бегают по комнате в поисках правдоподобной отмазки. — Просто... уронил книгу.
Я прикусываю губу, чтобы не расхохотаться. Книгу. В этой комнате нет ни одной книги, кроме потрёпанного учебника по магической теории под его кроватью.
Дверь распахивается. На пороге - Рен Семёнов, преподаватель защитных дисциплин. Его острый взгляд скользит по моему растрёпанному виду, затем
— Вы... — он делает паузу, явно оценивая ситуацию, — всё в порядке?
— Да-да, — быстро отвечаю я, вставая и поправляя куртку. — Мы просто... я брал конспекты у знакомого, обсуждали домашнее задание. Эм, активно обсуждали.
Рен Семёнов поднимает бровь, его взгляд останавливается на наших синхронно мигающих браслетах.
— Через десять минут чтобы были на завтраке. — наконец говорит он. — И... постарайтесь не ронять книги громче.
Когда дверь закрывается, в комнате повисает тягостное молчание. Кирилл тяжело дышит, прислонившись к стене. Я поправляю одежду, стараясь не показывать, как болят рёбра.
— Ты... — он начинает, но обрывается.
Я поднимаю голову. В его глазах больше нет презрения - только усталое любопытство.
— Давай без церемоний, — говорю я, направляясь к двери. — Я тебе не нравлюсь, ты мне не нравишься. Но если тронешь Антона — я узнаю. И тогда мы продолжим... обсуждать книги.
Он ничего не отвечает. Но когда я выхожу в коридор, то слышу, как что-то тяжёлое ударяется в закрытую дверь. Возможно, тот самый учебник по магической теории.
По дороге в столовую я мысленно разбираю схватку по косточкам, как учил Рен Медведев. Каждый шаг, каждое движение — всё раскладываю на составляющие.
По итогу что имеем?
Я проиграл по очкам. Кирилл минимум на 15 килограмм тяжелее, разница в возрасте даёт ему преимущество в силе. Но...зато я смог продержаться почти три минуты. Для восьмилетки против четвероклассника — не так плохо. Пусть он, судя по всему, не занимается боевыми искусствами усердно.
Он дрогнул первым. В тот момент, когда понял, что я не испугался его попытки удушения.
Этот взгляд... Да, определённо уважение. Пусть пока ещё злое, неохотное, но — факт. Он будет считаться со мной, в его голове начали двигаться мысли, причинно-следственные связи.
Что надо сейчас сделать?
Антона нужно предупредить сегодня же. От нашей драки самому Пылаеву лучше не станет, не за его имя же боролся…
Нужно тренировать захваты. Сегодняшний клинч показал слабые места в технике, а еще эти волосы… Может подстричься? Да ну нет, лысый глобус буду.
Так, нужно и браслет проверить, мало ли, вдруг как-то повредили.
Я останавливаюсь у окна, наблюдая, как дождь стекает по стеклу. Где-то там, в отражении, мелькает моё лицо — разбитая губа, взъерошенные волосы, но... довольные глаза.
Хищные…
Чёрт.
Всё началось с глупой случайности — просто хотел зайти в комнату.
А
Не победой. Не поражением.
И это уже третья драка за... сколько? За пару недель?
Вот уж точно - есть, чем гордиться.
***
Глухой гул вибрации шёл от пола. В служебном отсеке, за панелью, которую все избегали без нужды, горел тусклый красноватый свет. Не авария — просто старые лампы, которые никто не менял годами. Они создавали ощущение застывшего времени — между сменами, событиями, вмешательствами.
Один из них сидел, развалившись в стуле с облезшей спинкой, поставив ногу на консоль. Армейские ботинки, шнурки нарочно не затянуты. Он лениво помешивал кофе в жестяной кружке, даже не глядя. Второй стоял у экрана, куртка расстёгнута, воротник поднят. Одной рукой опирался о пульт, в другой вертел зажигалку, щёлкая крышкой с монотонным упорством.
На экране — замедленная чёрно-белая запись: два дерущихся ребёнка, картинка зернистая, будто старая плёнка. Без звука, только время в углу: 08:18:49.32. Момент, когда восьмилетний мальчик впился зубами в запястье подростка.
— Он правда это сделал, — сказал тот, что с зажигалкой. Голос сухой, будто давно забывший смех.
— Угу, — отозвался второй, отхлебнув кофе. — А ты сомневался?
— Думал, сдастся раньше. Или просто заорёт.
— А он выбрал зубы. Сильно.
Щелчок зажигалки.
— Надо обновить профиль. Выдержка не по возрасту. Это не дрессура — инстинкт.
— А у Кирюхи наоборот — уверенность снаружи, внутри каша. Хорош был, пока линейкой щёлкал.
На экране мальчик стоял у окна — растрёпанный, с распухшей губой, но спиной прямо, будто в засаде. В его взгляде, отражённом в стекле, был тот самый отблеск — слишком раннее понимание потенциала силы. Слишком голодный взгляд.
— Видел? — первый ткнул пальцем в экран. — Вот тут, когда выдыхает. Чувствуешь?
— Угу. Момент, когда понял, что выжил.
— Не просто выжил. Выиграл. Пусть и грязно.
Молчание. Воздух будто сгустился.
— Надо было вмешаться? — спросил сидящий, без сомнения в голосе.
— Не наша задача, — отрезал второй. — Нам велели смотреть. До конца.
Он шагнул ближе к панели. В тусклом свете на запястье сверкнуло — не браслет. Татуировка: глаз без зрачка, будто врезанный в кожу. Смотрел вверх. Или внутрь.
Глава 10
Прошло два месяца.
Нет, правда. Целых два! А кажется, будто вчера еще сидел в парадной машине, жевал оладьи с медом и мысленно строил планы, как по-быстрому стать самым крутым магом Академии. Ха-ха. Наивный Владик.
Но знаете, что самое удивительное?
Мне… понравилось.
Академия. Тренировки. Этот бешеный ритм, в который я втянулся так, что даже сам не заметил, как начал пахать. По-взрослому. Без напоминаний, без пинков — просто потому, что захотел.