Не запирайте вашу дверь
Шрифт:
— Тоже мне, два физика — воды из колодца достать не могут! — продолжала бушевать моя подруга. — Ты-то что об этом думаешь?
— Наверное, поверхностное натяжение виновато, — не очень уверенно ответила я.
— Не надо мне объяснять, — недовольно бросила она. — Я поверхностное натяжение изменить не могу! Ты мне предложи конструктивное решение!
Вика вытащила из колодца мокрое снаружи ведро и держала его в руках, уворачиваясь от стекающих с него капель. Я задумалась. Может, дело в том, что ведро находится в равновесии?
— Переверни его! — скомандовала я. — Так. Теперь бросай его вверх ногами.
— Вверх дном, — машинально поправила меня Вика.
— Да. Долетев до воды, оно перевернется — воздуху придется из него выйти, и туда вместо воздуха пойдет вода.
От удара ведра о воду звякнули стекла в доме рядом с колодцем, Вика в ужасе схватилась за ухо, но в ведро действительно набралась вода. Достав его, она перелила воду в другое ведро и снова бросила перевернутое пустое ведро в колодец. Вода опять набралась, но на этот раз моя подруга достала лишь цепь, отвязавшуюся от ручки ведра.
— Утонуло! — изумленно выдохнула она. — Теперь его надо доставать!
Мы отнесли одно ведро с водой на наш участок. Потом Вика взяла в сарае длинный шест с приделанным к нему крюком — память об уже тонувших раньше ведрах, — и мы вернулись к колодцу. К нам присоединилась Наталья, которую мы встретили по дороге.
Викина дочь первая подбежала к колодцу и заглянула внутрь, свесив вниз пушистую косу.
— Я там ничего не вижу, — заявила она, вопросительно посмотрев на мать.
— Отойди-ка, лисенок, — сказала ей Вика, пошарила шестом в воде, что-то зацепила и стала вытаскивать.
— Ой, мам, это не наше! — восторженно воскликнула Наталья, увидев на крючке эмалированное ведро голубоватого цвета. — Наше было алюминиевым!
Следующим было черное ведро, потом алюминиевое, но побольше, чем наше. Наше оказалось четвертым.
— Все. Больше доставать не буду, пойдем домой, — сказала уставшая, но немного повеселевшая Вика. — Забирайте ведра.
После обеда, решив, что сидеть на грядке под полуденным солнцем — просто безумие, мы полезли наверх, то есть на второй этаж, с намерением немного поспать.
Вика отключилась сразу, как только ее голова коснулась подушки, я же сначала следила за полусонной от духоты небольшой рыженькой бабочкой, которая еле шевелила крыльями и добиралась от двери до окна за три перелета — периодически падая вниз. Попав на занавеску, она поползла по ней вверх, но ветерок из раскрытого окна почти сразу же сдул ее на пол. Не рискуя больше подниматься в воздух, бедняжка полезла по стене.
Потом я лениво перебирала в уме события, произошедшие со времени моего приезда, и сделала вывод, что основной причиной того, что я здесь, был зять, а вовсе не дачный вор. Вику надо было спасать, и спасать конкретно от зятя!
Не дело это, рассуждала я, когда
Я начала было засыпать, но в этот момент по улице с воем промчался мотоцикл. Вскоре он пронесся мимо еще раз. Вика проснулась.
— Я через улицу веревку натяну, — темпераментно заявила она. — Или леску, ее не видно! А еще противотанковые «ежи» поставлю! Сволочи!
Хлопнула соседская калитка, и со своего участка выбежала Роза.
— Что, вам ездить больше некуда?! Прекратите тут ездить немедленно! — возмущенно закричала она на всю улицу. — Вот я у вас мотоцикл отберу и родителям пожалуюсь! Чтоб не ездили тут больше!!!
— Как же, послушают они Розу! — проворчала Вика.
Малолетние д’Артаньяны продолжали ездить по нашей улице. В создаваемом ими шуме спать было невозможно. Пришлось вставать.
Поднявшись, мы умылись, и Вика снова повела меня на колодец за водой.
Едва мы вышли из калитки, как к участку напротив нашего подкатили два мотоцикла, нагруженных подростками.
— Антон! — закричали с одного мотоцикла.
— Сейчас иду, — откликнулся сын зятя из-за забора.
Сидящие на втором мотоцикле уже знакомые нам по походу за водой подростки уставились на меня.
— Эй ты! — сказал один из них.
— Давай подвезем, — добавил другой.
Я не успела ответить — Вика схватила меня за руку и потащила вперед.
— Хамы какие! Надо зятю пожаловаться! — заявила она мне. — Ты ведь их в два раза старше!
— Никаких зятьев! — резко сказала я. — А сколько мне лет — они не понимают. Так что успокойся.
— Моральные уроды, — буркнула Вика.
Вернувшись — на этот раз и с ведрами, и с водой, — мы написали объявление для ранее топивших свои ведра в колодце. В нем говорилось, что свою собственность (в случае опознания) они могут забрать на нашем участке. Очную ставку мы предполагали проводить на следующий день с семи до девяти вечера.
Весь следующий день мы пытались спилить огромный куст боярышника, росший на нашем участке за забором со стороны улицы.
С утра Вика была печальной — за ночь ей опять удалось убедить себя в том, что исчезновение зятя — это трагедия ее жизни.
— Вика! Я больше не могу на тебя спокойно смотреть, — заявила я после завтрака, когда мы из дома вышли на участок. — Скажи мне, что ты в нем увидела? Он тебя любит? Жить без тебя не может? Хочет о тебе заботиться? Помогает тебе справляться с трудностями? Ну объясни, пожалуйста, — что?
Вика молча свернула за угол дома, я — за ней.
— Ты в нем нашла что-то такое, чего не видно остальным? — предположила я. — И что же это? Поделись с подругой!
Она все еще молчала, не реагируя на мои слова, и я решила продолжить: