Не запирайте вашу дверь

Эльская Юлия

В другое время я бы предложила какую-нибудь версию, но сейчас лишь отрицательно покачала головой и еще раз взмахнула рукой в направлении соседнего куста.

— Послушай меня! Там шалаш! В нем кто-то был и следил за зятьями, — прерывистым шепотом сообщила я. — Сейчас там никого нет, поэтому можно все обследовать, все равно наш объект, то есть зять, отсутствует.

При упоминании о зяте Вика дернулась, но с моим предложением все же согласилась, и к чужому шалашу мы поползли вдвоем.

В шалаше оказалось совсем мало места — на одного сидящего человека; обзор был хорошим, а вот улик почти никаких.

Все внимательно осмотрев, мы с большим трудом обнаружили в траве свернутый в шарик фантик от конфеты и какие-то мелкие обрывки бумаги, похожие на кружочки. Затем мы поспешно отползли обратно к нашему кусту и, спрятавшись от посторонних глаз, стали разглядывать находки.

— Какие странные бумажки. Как будто из тетради на пружинке вырвали листок, — заметила я, глядя на бумажные кружочки. Я уже пришла в себя и перестала замирать при каждом необычном звуке.

— Такие конфеты в поселке в магазине продают, — задумчиво сказала Вика, разглаживая фантик. — Мы их тоже покупали.

— Похоже, он что-то писал. Или рисовал.

— Должно быть, он с наших участков или из поселка, — продолжала свою мысль Вика. — Давай теперь его караулить.

— А если он вооружен? Он может быть большим и очень сильным, а у нас ни пистолета, ни даже топора, — возразила я ей. — И вообще, тебе не кажется, что за этим участком следит слишком много народу?

— И в самом деле, — согласилась Вика. — Как ты думаешь, может быть, хотят их ограбить?

— Там замков слишком мало, — еще раз посмотрев на участок, сказала я. — И дом вот-вот развалится.

— Да, правильно, и к тому же они все вместе никогда не уезжают.

Ничто не указывало на то, что следующей жертвой должен стать дом зятьев, и было совершенно непонятно, кому и зачем понадобилось за ними следить, кроме нас, конечно. А нам-то самим, интересно, это для чего?

— Может, у них есть враги? — предположила я.

— Какие враги? — поморщилась Вика. — Кому зятья нужны?

— Ну, за Игорем могла бы следить женщина, как мы, например. Или чей-то ревнивый муж.

Вика напряженно задумалась и, очевидно, не оценила моей идеи.

— Могут следить и за Антоном, у этих подростков странные игры, — нервно пробормотала она. — Ползем обратно, пока нас не заметили. Остальное дома обсудим.

Мы поползли — и поднялись на ноги лишь около сломанного забора. Поползли, хотя в чужом шалаше никого не было, с участка зятя нас уже не могли заметить, а о том, что вид двух ползущих вполне взрослых девиц у посторонних наблюдателей с улицы вызвал бы как минимум недоумение, мы как-то не подумали.

Отряхнувшись, Вика перепрыгнула через канаву и направилась к своему участку. Я поспешила за ней.

Перед калиткой мы решили о зяте и засаде на него дома ничего не рассказывать. С одной стороны, это опасно — вдруг Наталья решит последовать нашему примеру, а с другой — самим неприятно: ведем себя как дети — за «любимым мужчиной» следим.

В дом мы вошли молча.

— Так! — сказала Вика, окинув веранду хозяйским взглядом. Она заглянула в холодильник, потом в буфет, что-то из него достала и повернулась ко мне. — Ты варишь суп вот из этого куриного пакета, а я жарю рыбу и рис разогреваю. Добавь туда овощей и воды побольше. Больше, чем на пакете написано.

Рыба

поджарилась через полчаса, и, хотя суп еще не был готов — я долго провозилась с овощами, — мы решили обедать. Все голодное семейство уже собралось на веранде.

— Суп давайте съедим «на второе», — предложила Вика. — Юль, раскладывай рыбу с рисом, а вы мойте руки.

— Мам, я уже мыла, — ответила ее дочь и устроилась на диване.

Запах жареной рыбы не давал покоя Ванде, она долго крутилась на веранде и в конце концов уселась на стул у стола. Сначала спокойно сидела, словно приучая всех к своему присутствию, а затем, дождавшись момента, когда я отвлеклась, поставила передние лапы на стол, немного подтянулась и сунула нос в тарелку.

— Ванда! Пошла вон! — увидев это, закричала Наталья. — Мам, она рыбу из тарелки ест!

Кошка прижала уши и зажмурилась, но продолжала жевать.

— Ван-да, — угрожающим тоном произнесла Вика. — Брысь!

Услышав голос моей подруги, Ванда безропотно уселась обратно на стул.

— Отдай ей остатки рыбы, — велела мне Вика.

— А сюда новый кусок положить? Тарелка вроде чистая…

— Нет, возьми другую тарелку, из этой есть не стоит. Может, у нее глисты, теперь они в тарелке. Чья это тарелка, папина?

Ванда побежала к своей миске, я отдала кошке остатки рыбы, потом открыла буфет в поисках чистой посуды. В это время вернулся Владимир Яковлевич и подошел к столу.

— Здесь один рис, а почему нет рыбы? — спросил он, взял со стола тарелку и пошел к плите.

— Ой, пап! — вскрикнула Вика. — Юль, он туда рыбу положил из сковородки! Забери у него эту тарелку, из нее есть нельзя, там глисты.

— Где? — удивленно спросил Владимир Яковлевич.

— Да у тебя! В тарелке!

Заинтересовавшись происходящим у меня за спиной, я повернулась, звякнув чистой посудой.

— Из нее кошке есть нельзя! — настойчиво продолжала Вика.

— И что, она может от меня заразиться? — с небрежной усмешкой поинтересовался Викин отец.

— Ничего, она здоровая, — радостно засмеялась Наталья.

— О Господи! Папа! Наташа, перестань! — возмущенно произнесла Вика. — Ладно, ешь теперь отсюда; может, у нее и нет глистов.

Я села за стол и взяла вилку.

— А теперь послушайте, — сказала Вика, дождавшись, пока все приступят к еде. — Мы решили устроить засаду на вора. Походили по улице и выбрали самый укрепленный дом. В четверг вечером, то есть завтра, мы туда полезем, посидим там несколько часов и, если вор появится, мы его увидим. Ловить его не будем, не беспокойтесь, просто покараулим… Юль, выключи суп. Нет, я сама, мне ближе. Посторожите пока мою тарелку.

Отодвинув тарелку от края стола, Вика встала, быстро выключила газ под кастрюлей с супом и вернулась к столу.

— Мы уже две улицы осмотрели и, знаете, самым подходящим домом оказался Розин, — продолжала она. — Нам это очень удобно — просто канаву перешагнуть, и все. Оденемся потеплее…

Слушая Вику, Владимир Яковлевич все больше мрачнел, Наталья же, наоборот, очень оживилась.

— Мам, можно мне с вами пойти? — с надеждой спросила она.

— Нет, Наташенька, тебе нельзя, ты с дедушкой останешься, — ответила Вика. — Это может быть опасным. Ой, огурцы берегите! Ванда, брысь!