Не запирайте вашу дверь
Шрифт:
— Мы будем ждать, пока он уйдет, — тихо ответила я Вике. — А затем сами уберемся. Просто убедимся, что это он, и все! Или ты предлагаешь его арестовать?
— Ну… — нерешительно пробормотала она. — Лучше было бы его поймать… Я Маринкин пистолет взяла, вот он, в чулке.
— Ладно, предположим, мы его поймали, а дальше что? Куда его вести? В милицию? А что он такого сделал? Ну, залез на необитаемый участок, так ведь и мы с тобой тоже залезли! — Я вздохнула, постаравшись вложить в свой вдох как можно больше убедительности, и,
Участок зятя нас больше не интересовал, поэтому я посмотрела в другую сторону — вокруг все те же серо-зеленые буйные заросли, густые сорняки… И вдруг на фоне развесистого сорняка увидела удивительную картину: мы подкрадываемся к пьяному Кольке, мирно лежащему в шалаше, накидываем на него сеть, он начинает биться в ней как рыба, совсем запутывается и, не в силах двинуть ни рукой, ни ногой, засыпает. Даже кляп не нужен. Красота!
— Вот если бы его рыболовной сетью поймать… — мечтательно улыбнулась я.
— Сетью? — задумчиво переспросила Вика. — У нас нет рыболовной… А сетка от футбольных ворот не подойдет?
— Не знаю. По-моему, нет.
— А простыня? А занавеска?
— Успокойся, — фыркнула я. — Мы не будем его ловить!
Я снова принялась рассматривать сорняки. Вот, рядом с моей ногой, огромный лист подорожника; жилки тянутся вдоль листа и делают его поверхность волнистой, муравьи могут с горки кататься, если захотят…
Сидеть под кустом было жестко, ноги затекли, мы почему-то проголодались и решили сделать перерыв на полдник. Или на второй обед.
Выбираясь из зарослей, я заметила зятя; он прошел через весь участок — от дома к сараю, но по сторонам не смотрел. Одет он был в джинсы и фиолетовую рубашку с короткими рукавами, наверное, недавно приехал и еще не успел переодеться.
«Печально, — подумала я. — Только Вика пришла в себя, и вот…»
Я ничего не сказала об этом подруге, но, когда мы вернулись, оказалось, что она его все же заметила. Она потеряла спокойствие, заметно нервничала и часто поглядывала на часы, стараясь не смотреть направо — на соседний участок.
— Что-то мне подсказывает, что сегодня он сюда придет, — возбужденно прошептала она. — Я хотела сказать, вор придет.
Зять больше не показывался, но, глядя на Вику, я уже была готова сама этого зятя убить.
Прошло пять минут, десять, двадцать, двадцать пять… Мы сидели молча и в каком-то непонятном напряжении. Сидели, сидели…
И вдруг кусты зашевелились, и с легким шорохом на тропинке показалась согнутая фигура, одетая в странный балахон. На голове у нее была шляпа, поверх шляпы — закрывающий пол-лица, завязанный под подбородком платок. Большие темные очки скрывали глаза.
Фигура медленно вползла в свой шалаш, села на землю и замерла, не сводя глаз с участка зятя. Сидела тихо,
— Какое чучело, — еле слышно прошептала Вика.
Я молча кивнула.
— Это не Колька, — продолжала она.
Я снова кивнула, но не слишком уверенно, и прошептала в ответ:
— Скорее всего, это женщина. Бывшая жена или, может, обманутая любовница. Брошенная любовница, — добавила я, покосившись на подругу.
— На жену это чучело не похоже, жена толстая была. Давай его поймаем, — схватив меня за руку, зашептала прямо мне в ухо моя подруга. — Оно худое и маленького роста.
— А вдруг это мужчина? Тогда оно может быть очень сильным. Колька, между прочим, тоже худой и маленького роста, — еле слышно ответила я. — Невысокий мужчина вполне мог бы женщиной прикинуться для маскировки. Сиди спокойно, не дергайся.
— Может, нам удастся его связать? — не слушая меня, продолжала Вика. — Жаль, у нас нет сети.
— Веревки тоже нет, — сказала я. — Все равно мы не сможем сделать это незаметно. Оно будет сопротивляться или вообще убежит! И шум поднимет, а нам нельзя себя раскрывать!
— Если оно будет сопротивляться, мы сами убежим, — заметила Вика тоном, в котором слышались несгибаемая решимость и бесконечное терпение одновременно.
Чучело больше не шевелилось. Мы тоже сидели не двигаясь.
Мы ждали. Чего? Да чего-нибудь, поскольку просто не знали, что делать. К тому же чучело закрывало нам путь назад — мы уже не имели возможности незаметно «смыться» с участка, так как надо было пробраться мимо него, и было неизвестно, насколько оно опасно.
Минут через пять слева от меня что-то зашуршало, и мимо нас важно прошествовал небольшой ежик. Негромко пыхтя, он направился к шалашу и задержался в нем.
Чучело тоже его заметило. Оно наклонилось в сторону непрошенного гостя, протянуло к нему руку и… тут ежик резко подпрыгнул вверх сантиметров на десять. Чучело, уколовшись, взвизгнуло, с его головы свалился платок, и мы увидели пушистую косу.
— Наташка, — одновременно прошептали мы обе, изумленно посмотрев друг на друга. Вика вскочила и бросилась к дочери.
— Наташенька, доченька, что ты здесь делаешь? — воскликнула она, шлепнувшись на колени перед шалашом.
Наталья нервно обернулась, покраснела и, почему-то смутившись, спрятала за спину какие-то листочки.
Вика оторопела.
— Давай это сюда, — довольно сурово сказала она после короткой паузы.
— Не отдам, — дерзко ответила ее дочь.
Услышав это, Вика совершенно потеряла самообладание. Она схватила Наталью за свободную руку и, не разбирая дороги, потащила ее сначала с участка Горы, а затем — все быстрее — домой, и отпустила только на веранде. Обиженная Наталья уселась на диван, как была — в балахоне, а Вика в гневе забегала вокруг стола, размахивая руками и задевая углы.