Не живи уныло !
Шрифт:
– Помочь тебе?
– не оборачиваясь, бросил Самир в окно "ауди".
– Справлюсь.
Вести наружное наблюдение с мотоцикла за человеком, едущим в автобусе, было делом непростым. Скорость транспортного средства становилась скорее помехой, нежели преимуществом.
Зато мотоцикл занимал меньше места. На остановках Кейт притормаживал у тротуара позади автобуса, наблюдал за выходившими. Вначале это было совсем просто. На тихой извилистой Ха-Халуц вообще никто не выходил - люди только садились.
Но на Проспекте Герцеля появились
Самая большие сложности ждали его на Яффо, у центрального рынка Махане Йегуда. Высадка тут уже шла из всех дверей. Улица была узкой. Мешали сновавшие у самого тротуара такси. Неизвестный мог легко потеряться в толпе, подходившей к самой остановке. С Яффо автобус отправился - изрядно потяжелевший. Кейт был совсем неуверен в том, что не потерял своего подопечного...
Из Центра автобус уходил в Тальпиот. Но не в престижный Восточный - в тишину холмов, на зеленый глубокий склон, ведущий в ущелье, а в Промышленную Зону. Но
сопровождать туда Кейту не пришлось - незнакомец выскочил на остановке, недалеко от линии железной дороги и сразу пересел в другой автобус, подошедший почти одновременнно, направлявшийся в Новые Катамоны, в район, который пресса именовала не иначе, как "место проживания иерусалимской бедноты". Из непрестижных районов с ним конкурировал только пресловутый Ирганим...
Рыжий вскочил в автобус, когда тот уже отправлялся.
Кейт понемногу приноровился к наружке, а еще через несколько остановок вести наблюдение стало и вовсе просто. На каждой выходили один-два пассажира, ехавшие с рынка.
Незнакомец жил на Бар-Йохай, недалеко от остановки. Вокруг тянулись стандартные, с одинаковыми открытыми галлереями внизу, похожие один на другой, как близнецы, пятиэтажные дома, построенные еще в семидесятых в ожидании Большой Алии из Северной Африки.
Рыжий поднялся на одну из галлерей. Он по-прежнему не подозревал о слежке, не проверялся. Одна из соседок шла ему навстречу, они перемолвились несколькими словами. Возможно, соседка спросила, как прошло свидание с сыном. Он что-то ответил, квартира его оказалась здесь же, на нулевом этаже. Еще через минуту он уже закрыл за собой дверь...
Кейт оставил мотоцикл, подошел к женщине. Он узнал ее.
– Варда!
Она, похоже, не меняла пристрастий в одежде - теплая майка и такие же рейтузы, под которыми словно был положен на бедра раздутый до возможных пределов спасательный круг. В одной руке Варда держала пелефон, в другой сигарету. Она снова ждала ребенка...
" Четвертый? Или уже пятый?! "
Однажды она уже помогла ему при расследовании.
– О, Юджин!
Это была удача.
Варда поставила на стол "нескафе", орешки, сахар. Включила чайник.
– Тебе с молоком?
– Да. И без сахара.
–
В соседней комнате дети играли в футбол. Дверь сотрясалась от ударов.
– Кто этот сосед?
– спросил Кейт, подвигая к себе стул.
– Ты сейчас с ним разговаривала...
– Бецалел?
– Она села напротив, покрутила пальцем у виска.
– Он ку-ку!.. Немного сдвинутый. Он тебя интересует?
– Что с ним?
– Сумасшедший на всю голову... В Ливане его шарахнуло. Он рассказывал...
– Варда дала волю языку.
– Сначала громкий треск, словно лопнули штаны на слоне... Двое убиты, а двое ранены. В том числе он. Держался он мужественно... Про другого, наверняка, бы написали и в "Едиот ахронот", и в "Маарив". И фотографии бы опубликовали... А он... Мелькнул на секунду по телевизору, когда президент навестил раненных...
Она открыла банку с "нескафе".
– А потом? Ну ты знаешь, как бывает... Получил социальное жилье. Эту комнату внизу. Живет на пособии. Никого у него нет. С головой не все в порядке. Один день улыбается, здоровается. Через день идет, лицо воротит...
– Женат?
– Развелись. Какая уж тут семейная жизнь.
– И дети есть?
– Сын. Сегодня как раз у них была встреча.
Ошибки не было. Именно его Юджин Кейт пас на мотоцикле от самой детской площадки.
– Что он делает?
– Ничего. Есть у него подруга, сейчас, правда, я ее несколько дней не вижу...
Публичная жизнь Варды проходила на галлерее, внизу. В разговорах с соседками. Если она не видела подругу Бецалела, значит, та тут действительно не появлялась.
– А что еще?
– Иногда его видят с девицами. Парень он видный. Девчонки рады. Но это всегда ненадолго. Иногда соберется, приоденется. Поедет в Центр. На Бен-Иегуда. Посидит в кафе.
– Один?
– Друзей я у него не видела. А общается нормально.
Вскоре Кейт уже знал об анонимном ночном собеседнике Мадонны многое. Родители его приехали из Румынии, люди европейской культуры. И сам он академаи. Учился в Университете. В Гиват Раме. Готовился в жуналисты...
– Выпивает?
– Вообще-то ему нельзя...
Юные футболисты в соседней комнате пробили несколько пинальти.
– Они мне там все разобьют... Эй! "Бейтар"!
Ответом был новый сильнейший удар мячом в дверь.
– И, между прочим, стихи писал... На английском!
Все было в цвет!
" С Мадонной сначала он тоже говорил на английском..."
– Как он сейчас?
– В общем, в порядке. Недавно поменял холодильник, купил новый...
– Время!
Мадонна нажала кнопку включения. "Открытый микрофон"был уже в эфире.
– Здравсвуйте... Кто из радиослушателей у нас на линии?..
Рыжий Бецалел дозвонился до студии четвертым.
Он звонил с одинокого телефона-автомата недалеко от дома, на Сан Мартин. Юджин Кейт и еще один полицейский в штатском следили за ним.