Небесные очи
Шрифт:
– От Советского Информбюро... После семидневных боев войска Волховского и Ленинградского фронтов восемнадцатого января соединились в районе Рабочих поселков номер один и номер пять и тем самым прорвали блокаду города Ленинграда...
– Ура! – тихо прошептал какой-то изможденный мужчина и сорвал с себя шапку. – Ура, граждане!
– Ура! – нестройно закричали остальные. – Ура!
И бросились обниматься.
– Кончилась блокада! Кончилась!
– Наши прорвали...
– Урра!!!..
И
Еще через полчаса Саша уже стояла перед двухэтажным старинным зданием с облупившейся по фасаду штукатуркой. Висела табличка – «Научно-исследовательский институт...». Что исследовали в этом институте – непонятно, поскольку большая часть таблички была забрызгана штукатуркой. Везде валялся строительный мусор, рабочие восточной национальности меланхолично возводили леса. Все говорило о том, что дому предстоял ремонт.
«Ну и помойка...» – невольно подумала Саша, оглядываясь вокруг.
Она зашла внутрь, едва не упав на мешки с цементом – они были свалены у самого входа.
– Девушка, вы куда? – строго закричал пожилой мужчина-вахтер, сидевший в стеклянной будке. – Пропуск давайте!
– У меня нет пропуска... – растерялась Саша.
– Тогда не имеете права заходить сюда!
– Мне нужен Бородин... Виктор Викторович Бородин! Не могли бы вы его вызвать?
– Минутку... – буркнул вахтер и принялся накручивать диск допотопного черного телефона. – Але... Виктор Викторович, к вам пришли. Кто? – вахтер посмотрел на Сашу из-под кустистых седых бровей.
– Невеста, – мрачно подсказала она.
– Говорит, невеста... Спуститесь или как? Что? Ладно, понял... – вахтер положил трубку. – Идите на второй этаж, невеста. Комната двести четырнадцать. Там ваш Бородин...
– Спасибо... – Саша прошла через «вертушку».
Узкая лестница с неровными ступенями, потрескавшиеся шероховатые стены... Все говорило о том, что Саша находится в государственном учреждении. Разруха и грубость персонала. Никакого сравнения с частной клиникой, в которой практиковал Бородин! В клинике царила красота, а персонал словно из ангелов набрали...
Саша невольно принюхалась – пахло какой-то едкой химией. Мимо проскочил дядька в кургузом белом халате...
Стертый, загнувшийся у плинтуса линолеум на втором этаже – Саша споткнулась во второй раз.
В конце коридора одна из дверей была распахнута – на пороге стоял Бородин в белом халате.
– Саша! Что случилось? – встревоженно спросил он, шагнув ей навстречу. – Почему не позвонила?
– Я звонила... Твой телефон не отвечал...
– Разве? – удивился Бородин и достал из кармана сотовый. – А, я звук забыл включить... Боже, боже, восемнадцать неотвеченных вызовов! – он принялся нажимать кнопки. – От тебя, из клиники,
Саша вслед за ним вошла в комнату с высоким потолком. Большой стол с микроскопом, компьютер, гудящий холодильник, стеклянные шкафчики с препаратами, еще какие-то загадочные конструкции и... вольер с живыми крысами! У вольера трудилась пожилая толстая тетка с синими волосами.
– Познакомьтесь, Ираида Семеновна, это Сашенька моя...
– Драссь... – вяло ответила тетка и снова отвернулась к вольеру.
– Моя ассистентка, – шепотом пояснил Бородин и взял Сашины руки в свои. – Ну, что случилось? Что за срочность?
– Виктор... Виктор, ты ведь знал мою маму? – дрожащим голосом спросила Саша.
В лице ее жениха что-то неуловимым образом изменилось.
– Погоди, не здесь... – он схватил Сашу за руку, потащил за собой.
Они оказались на пожарной лестнице, возле пыльного окна. Рядом стояла урна с песком, битком набитая окурками.
– Почему ты спрашиваешь? – спросил Бородин.
Саша молча достала из сумочки ту самую фотографию и протянула ее Бородину. Он надел очки в тонкой оправе и принялся сосредоточенно разглядывать фото.
– Это ведь ты?
– Правда, похож...
– Только не ври! Это ты.
Бородин снял очки, потер переносицу.
– Я не понимаю, чего ты хочешь, Саша... Чего добиваешься?
– Правды! – выдохнула она.
– Какой правды? – железным голосом спросил Бородин.
– Ты был знаком с моей мамой. Я жду подтверждения.
– Возможно... И что с того?
– Как – «что с того»? – схватилась она за голову. – Это ведь из-за тебя отец убил маму – да?!
– Саша, эта фотография ни о чем не говорит...
– А я пойду к тем, кто помнит о тех событиях. Осталось много людей... Предъявлю им это фото... Они подтвердят!
Говоря о «людях», Саша слегка блефовала. Кроме бестолковой Светы Поповой она не знала никого.
Бородин невесело усмехнулся. Потом покачал головой.
– Эх, Саша, Саша...
– Расскажи мне все! – в отчаянии воскликнула она. – Расскажи... Иначе я просто с ума сойду!
Бородин молчал – он думал. Потом его напряженное лицо смягчилось, возле губ легли скорбные складки.
– Хорошо. Я расскажу тебе. Я мог бы сейчас отрицать все – и то, что это я на фотографии, и то, что был знаком с твоей мамой... в конце концов мы случайно могли оказаться на фото рядом... Бывают же совпадения!
– Я думала об этом... – пробормотала Саша.
– ...но я скажу тебе правду. И, знаешь, почему?
– Почему?
– Потому что это может всплыть рано или поздно. Открыться в самый неподходящий момент... Лучше уж тебе узнать обо всем сейчас, от меня.
Саша, широко открыв глаза, смотрела на Бородина.