Шрифт:
Глава 1
Дурной знак
Лодка бесшумно скользила по Озеру красных лотосов, подминая под себя округлые листья. Цай Чжэань стоял на носу, сложив руки за спиной. Но смотрел он вовсе не на россыпь благоухающих цветов, отражающихся в редких проплешинах чистой воды.
Взгляд Бога судьбы привлёк заметно потемневший купол неба над головой — хлопковая вата облаков сбилась в мелкие комки над дворцом Юньци, неумолимо окрашиваясь в серовато-чёрные цвета кунжутного супа. Дурной знак! И он пока не находил причин его появления.
Днём Цай Чжэань навестил
Лик высшей небесной власти постепенно изменялся. Слава дворца Шантянь уступала место сиянию Гуанхуэй. Должно быть, Юй Цзымин счастлив? Как дядя его величества он достиг небывалых высот, заняв место регента Девяти Сфер.
Цай Чжэань нехотя оторвал взор от небесных вестников беды. Всё на Девяти Сферах следовало его плану — так падающая с обрыва вода, постепенно вытачивает в каменном ложе подходящую по размерам выемку, чтобы разлиться озером, навсегда изменив горный пейзаж. Побеждает не тот, кто сильнее, а тот, у кого устойчивей воля.
Рано или поздно месть свершится. Его прекрасная Ши Шуй была достойна иной судьбы. Пусть прошлое уже не изменить, но будущее он не позволит вырвать из своих рук.
Цай Чжэаня радовала внезапная осторожность Юй Цзымина. Гордый Бог войны не стал участвовать в стычке с асурами, случившейся недавно в мире смертных. Тем самым лишив себя возможной воинской славы. А это указывало лишь на одно — весьма осторожный высший небожитель Девяти Сфер, надежда Небесного города, чего-то опасался.
Припоминая свой доклад после встречи с командующим Сюэ, Цай Чжэань отметил нерешительность, отразившуюся на безупречном лице Бога войны. Всего две-три мяо, но зато каких! Говорящих красноречивее многих слов.
[ мяо — одна секунда ]
Что может поколебать самоуверенность Юй Цзымина? Бог судьбы думал над этим очень долго — лодка, управляемая его духовными силами, успела переплыть Озеро красных лотосов не менее десяти раз от одного берега к другому. А решение пришло в голову, когда он в очередной раз окинул взором потяжелевший от черноты хлопок облаков. Такое небо уже не походило на кунжутный суп. Оно напоминало покрывшуюся плесенью Бороду дракона.
[Борода дракона — лакомство из мира смертных]
Спустившись в мир смертных, Цай Чжэань первым делом наведался в ресторан и заказал именно её — тающую во рту сахарными нитями и приятно хрустящую на зубах ореховой начинкой. И только насладившись десертом, принялся искать доказательства.
Обойдя несколько провинций в течение дня, он не обнаружил ничего необычного. И лишь в Шаньси убедился — догадка верна!
Когда один из храмов, возведённых Богу войны Юй Цзымину, на самом деле оказался принимающим подношения злейшему в Трёх мирах демону Цуймингую, Цай Чжэань обрадовался и одновременно расстроился.
Обрадовался потому, что Бог войны теперь потеряет часть сил, лишившись поклонения
Кучевые облака над дворцом Юньци не зря отдавали чернотой, как испорченное лакомство.
Исследовав большинство храмов провинции Шаньси, Цай Чжэань окончательно удостоверился — молитва к Цуймингую не случайность, а закономерность. Все храмы здесь воскуряли благовония главе Асюло — статуи Юй Цзымина оскверняло имя демона. Надпись нанесли на основание алтарей с противоположной входу стороне, не пожалев золотой гуаши.
Поклоняясь Богу войны, смертные кормили дух Цуймингуя!
Цай Чжэань вернулся в облюбованный ранее ресторан, заказал там несколько десертов, включая белоснежную Бороду дракона, и долго думал, что делать с осквернёнными храмами?
Если отбросить все эмоции, самое правильное — сломить врагов по очереди. Ещё лучше использовать Цуймингуя для борьбы с Цай Чжэанем, а затем убрать с игровой доски главу Асюло, лишившегося к тому времени большей части своих духовных сил.
Щедро расплатившись с хозяином ресторана, Бог судьбы вернулся в Небесный город и посетил дворец Гуанхуэй.
Бог войны пребывал в дурном настроении. Цай Чжэань обнаружил его в глубине пышно цветущего сада, неистово размахивающим мечом — сорванные всплеском духовной силы лепестки вечноцветущих хайтанов, персиков и слив, нещадно рассекались в воздухе ещё до того, как падали на выстеленную белым мрамором дорожку.
Меч Чистого духа неистово плясал, отображая находящиеся в хаосе мысли хозяина.
— Юй-сюн, Юй-сюн… — с укором заметил Бог судьбы, остановившись под заметно облысевшей сливой мэй. — Почему не жалеешь одну из четырёх благородных? Эти цветы могли бы радовать глаз под зимними снегами и весенним дождём.
Юй Цзымин убрал оружие, подходя ближе.
— На Девяти Сферах не бывает дождей и снегов, мэнди Цай. Думаю, ты пришёл сюда не для того, чтобы оплакивать цветки слив, я прав?
— Видишь меня насквозь, Юй-сюн! — усмехнулся Цай Чжэань. — Я встревожен недавней смелостью демонов. Не пора ли проучить Кушань?
— Утром солнце, вечером дождь… — проворчал Юй Цзымин, набрасывая снятую перед тренировкой мантию. — Не ты ли советовал мне держаться от Кушань подальше?
Цай Чжэань с треском развернул веер, принявшись им обмахиваться. Что тут скажешь? Он, действительно, давал советы. Разные советы, напрямую связанные с событиями в Небесном городе. И одним из них было как раз высказанное пожелание не связываться с главным убежищем асуров.
— Неужели, мэнди Цай испуган? — Юй Цзымин коснулся его плеча, привлекая внимание. — Тебя расстроило поражение у собственного храма?
Тёмные глаза Бога войны источали насмешку. Почувствовав нарастающую внутри неприязнь, Цай Чжэань отвернулся. Лучше любоваться садом, чем хотя бы взглядом выдать себя. Ненавистная семья Юй всё ещё опасна для любого небожителя Девяти Сфер.
— Я понимаю тебя, мэнди Цай, — Юй Цзымин истолковал его реакцию по-своему. — Не бойся! Как регент, твой мэнсюн не упустит случая отомстить Асюло.