Небесный суд
Шрифт:
— Слишком открытое место. — Стимсвайп указал на ряд горящих фонарей, установленных на столбах по всей горе. — Слишком мало укрытий и слишком много народу толчется вокруг ангара.
Гарри сел, прислонившись спиной к стене.
— Я все сделаю, как надо. Двигаемся к большому детандеру, к люку в носовой части. Я помогу вам пробраться внутрь. Если нас кто-нибудь заметит, ты применишь против него свой голос.
— Мой голос? — удивился Стимсвайп.
— Только не надо изображать из себя святую невинность, старый паровик. Я своими глазами видел, как Мастер Резак своим голосовым аппаратом раскачал язык колокола, висевшего на дальней стене тренировочного зала. Так что на людей твой голос подействует как надо.
Молчание
Переполнявшая Оливера энергия словно разъярилась при ощущении уорлдсонга. Теперь он мог заглянуть в глубины своей души, как будто с глаз упала повязка, и бесчисленные источники его собственной мощи, дарованной гиблым туманом, начали разворачиваться прямо у него на глазах. Это было примерно то же, что видеть, как могильные черви вылезают из бездыханного тела человека, которого вы когда-то горячо любили. Зрелище мучительное, но вместе с тем слишком притягательно-зловещее, чтобы от него можно было оторвать взгляд. Эти источники были частью его существа, но какой-то чужеродной частью, которой по идее не было места в сочетание плоти, воды и костей, которой не было места в этом трехмерном мире геометрических форм. Они энергично бурлили в юноше, и с трудом верилось, что он не замечал их раньше. Как с трудом верилось в то, что когда-то приходил на допросы к дознавателям ордена и инквизиторам, и был вынужден лгать им, утверждая, что нормален.
Туман, похоже, сгущался у ног Оливера намного быстрее, чем на земле рядом с ним, он спиралью закручивался вокруг его ног. Даже Гарри удивился тому, как быстро локализуется заклинание.
— Все в порядке, — заверил его Оливер. — Мне нравится туман.
— У нас есть прикрытие, — сообщил Стимсвайп.
Юноша посмотрел на аэростат — воздушный левиафан был окутан плотным туманом. Паровику не было нужды добавлять, что теперь на их стороне также и элемент внезапности. Большинство трудоспособных рабочих Шэдоуклока забились в самые глубокие щели, лишь бы избежать высылки из города на аэростате. Охранники наверняка рассчитывали на то, что разумные горняки будут держаться подальше от губернаторского дворца и комитетских бандитов. Как обычно, тропа вела их прямо в пасть опасности.
Стимсвайп сделал пять шагов назад и разбежался. Гарри подставил руки, и Оливер, опершись на них ногами, подтянулся и очутился на верху стены. Затем протянул руку Стейву и помог ему перелезть через стену. Через считанные секунды все трое нырнули в спасительную завесу тумана. Туман сильно искажал звуки, и до слуха людей доносились лишь обрывки разговоров техников, наземной службы, готовивших аэростат к полету. Хотя они стояли на другой стороне взлетного поля, трем авантюристам казалось, будто те разговаривают, стоя всего в паре метров от них.
— …балласт загружен.
— …отродясь не видел такого тумана.
— …и он велел поговорить с первым помощником. А я ему отвечаю, что если первому помощнику нужно, то пусть сам поговорит со мной.
Оливер едва не натолкнулся на пропеллер. Кованые металлические лопасти и агрегат детандера были гигантских размеров, с жилой дом. Искривленные лопасти пропеллера были отлиты в литейном цеху авиационного завода и имели форму гигантской львиной головы с выкаченными глазами и оскаленными зубами. Гарри нырнул под пропеллер и быстро забрался в узкое отверстие в металлическом корпусе.
— Здесь есть аварийный люк, — шепотом сообщил он.
— Вряд ли я сумею запихнуть в него мое прекрасное тело, — засомневался Стимсвайп. — Я создан для войны,
Они подождали пару минут и были вознаграждены за свое терпение хлопком жесткой оболочки аэростата. Крышка люка рядом с двигателем опустилась. Гарри стоял внутри отсека, заваленного деревянными бочонками детандерного газа. На них имелось клеймо — силуэт самострельных деревьев.
— Казначей аэростата утром наверняка уже все проверил, — сказал Гарри, закрывая за Оливером и Стимсвайпом посадочный трап. — Часть бочонков мы можем убрать. Нужно сделать убежище на случай, если кто-нибудь из авиаторов нагрянет сюда во время полета за топливом.
Оливер открыл рюкзак и убедился, что запас еды на месте.
— Пища тебе не понадобится, — успокоил его Гарри Стейв. — Это не пассажирский корабль, а гвардейский транспортный, класса «Смайк». И к озерам Лионгели он не полетит. Его главный груз — горняки Шэдоуклока. А это означает, что он непременно сделает посадку где-нибудь в Шакалии.
— Давайте устроимся так, чтобы нас никто не увидел, — произнес Стимсвайп. — Думаю, что стрелять из Хранителя Вечного Огня на борту корабля не стоит. Это было бы серьезной ошибкой.
Гарри бросил взгляд на клеймо с силуэтами самострельных деревьях на бочонках с газом.
— Впечатляет, ничего не скажешь. Я, пожалуй, воздержусь от курения. По собственному опыту знаю, какое удовольствие отдельные капитаны испытывают, когда ловят на борту авиатора с курительной трубкой.
Соорудив тайное гнездышко среди бочонков, они спрятались в него и примерно через час раздававшиеся снаружи крики возвестили о взлете аэростата. Пол задрожал — это судно потянуло по пусковым рельсам и тут же развернуло на поворотной платформе так, чтобы совместить с направлением ветра. Затем отскочили рельсовые захваты, и корабль начал подниматься. Оливеру показалось, что его желудок упал куда-то вниз. Из-за перепадов в шуме работающего двигателя стало трудно говорить друг с другом — приходилось то шептать, то кричать во весь голос. Не исключено, что к месту назначения они прибудут совершенно оглохшими, однако любой авиатор, зашедший в отсек, их тоже не услышит. Вскоре аэростат набрал высоту, и на борту стало холодно. Главная гондола и каюты для экипажа возможно и обогревались, но Оливер только сейчас понял, почему — независимо от времени года — авиаторы, приземлявшиеся в Хандред-Локс, ходили по городу, повязав вокруг талии поверх жилетов свернутые толстые шерстяные свитера с высоким воротником. Дрожа о холода, Гарри и Оливер поспешно вытащили из рюкзаков одеяла и принялись по очереди греть руки на бойлерной трубе Стимсвайпа.
Несмотря на холод и шум, Оливер в конец концов смог под утро уснуть. Гарри открыл один глаз. Его юный спутник глубоко и размеренно дышал. Изо рта Оливера вырывалось облачко пара — в складском отсеке по-прежнему царил холод. Стимсвайп и его оружие также находились в состоянии сна, если это слово применимо к железным созданиям. Стейв нагнулся над Оливером и вытащил из его рюкзака шкатулку, которую подарил юноше старый священник. Убедившись, что узкий коридорчик перед складским отсеком пуст, он бесшумно выскользнул в него.
В конце платформы Стейв открыл деревянную дверь, ведущую в гальюн в передней части корабля. Это было крошечная кабинка со стульчаком, крышка которого открывалась прямо в воздушное пространство. Пройдоха Гарри Стейв открыл шкатулку. Зловеще поблескивая, оба пистолета лежали на своем месте. Дорогая вещица. Одно только серебро и слоновая кость стоят кучу денег. В любой антикварной лавке Шакалии за пистолеты отвалят целое состояние. Не нужно быть уорлдсингером, чтобы почувствовать рвущуюся из оружейной пары неукротимую колдовскую песнь, узреть ее гибельное сияние. Гарри поежился, словно от холода, захлопнул шкатулку и бросил в отверстие гальюна, после чего дернул ручку смыва.