Неблагая
Шрифт:
— Быстро, — шипит мне в ухо Исольда. — Идем!
Я вздрагиваю, стукаясь локтями о каменную стену за спиной. Моя сестра возникла внезапно, из ниоткуда. Мы должны были встретиться примерно через полчаса. Но едва я успеваю придумать вопрос или как-то отреагировать на ее резкое указание, Исольда уже тащит меня прочь.
— Сол… — начинаю я, и мое горло в панике сжимается. Ее поймали? Что-то случилось? И тут я понимаю, что она тащит меня в дом, а не ведет к мосту. — А мы куда?
Она оглядывается через плечо и усмехается:
— Я кое-что нашла.
Вроде бы
Исольда идет быстро и уверенно, будто сто раз здесь бывала. К кухне примыкают другие служебные помещения, а те соединяются извилистыми коридорами, которые ведут в дом. Мы замедляем шаг, я спотыкаюсь, падаю, Исольда поднимает меня. Я не виновата, просто мне не хватает воображения. Я никак не могу представить, что нахожусь в жилом доме. Он непрактичен: потолки втрое выше моего роста, каждый сантиметр стен украшен какой-то золотой завитушкой либо закрыт гобеленом или портретом кого-то из златовласых предков рода Уайлд. Коридор, кажется, тянется на несколько миль, искусно уложенный деревянный пол покрыт плюшевым ковром с вытканными на нем розами, а освещает его желтый сияющий световой шар, как на улице. Совершенно захватывающе.
И совершенно нелепо.
Мы идем мимо золоченых коридоров и лестниц, сливающихся в сплошное пятно. Не представляю, как Исольде удается запомнить дорогу, но уже через несколько мгновений мы оказываемся перед дверью, выглядящей гораздо внушительнее остальных.
Не успеваю я запомнить узор сверкающей золотой инкрустации и высоту арки, в которую она вписана, как Исольда снова меня дергает:
— Следи за коридором.
На двери красуется гигантский замoк, я таких никогда не видела. Исольда уже взламывала замки, и у нее от природы легкая рука, но я сомневаюсь, что ей хоть раз приходилось иметь дело с настолько сложным механизмом.
Грудь сдавливает, но я кое-как шепотом спрашиваю:
— Сол, зачем мы здесь?
Она смотрит на меня сверху вниз и скребет ногтем раму.
— Только не… — начинаю я, но она уже выковыривает золотую стружку из-под ногтя.
— Это золото, Сили. Настоящее.
Я вздыхаю.
— Ладно. А я тут для чего?
Не обращая внимания на мой вопрос, она поворачивает отмычки в блестящем латунном зеве замочной скважины.
— Потому что это единственный на моей памяти замок, который нужно взламывать в четыре руки. Или специальный ключ — но четырех рук вполне хватит. А значит… — намекает она, сосредоточенно продолжая возиться с замком.
— Там что-то особое, что никому не хотят показывать, — бормочу я, слегка наклоняясь и заглядывая за угол. Отсюда плохо виден другой конец коридора — то есть, если кто-то появится, времени для побега у нас будет минимум. Я пытаюсь дышать медленно. Считать секунды. Сохранять спокойствие, как моя сестра.
Руки трясутся от волнения. Мы совершенно беззащитны, и бежать некуда.
— А вдруг тут сторожевые драконы? — ворча, я озвучиваю
— Вот еще, — говорит Исольда, зажимая в зубах отмычку. — Драконы — это милые домашние зверюшки с подпиленными зубами и подрезанными крыльями. Сторожевые драконы — выдумка богатых, чтобы беднякам неповадно было делать…
Щелк.
— …вот так, — триумфально заканчивает она. Детали замка встают на место, у меня от облегчения подкашиваются ноги… но дверь не открывается. — Держи! — поспешно произносит Исольда, неловко растопыривая локти, чтобы я перехватила отмычки. — Отлично. Молодец. Не шевелись!
Я смотрю на скважину, куда Исольда сует маленькие отмычки между тех растопыренных штук, которые я держу обеими руками, потом на свои ботинки, потом на блестящий пол. В глазах стоит легкий туман. Сердце стучит в ушах громче барабанов Ревелнокса. Такое ощущение, что на меня вот-вот кто-то набросится.
Но я не шевелюсь.
В желудке омерзительно бурлит, я уже жалею о тех двух выпитых стаканах, однако ужас от нахождения здесь помогает сохранять полную ясность ума. Ладони потеют, но выпустить отмычки я не имею права.
И вдруг я что-то слышу — щелк, щелк, щелк, — как будто шаги, но это не они. Что бы там ни щелкало, оно вот-вот покажется из-за угла.
— Что там, Сили? — шепчет Исольда, все еще сосредоточенно всматриваясь в замок.
Я должна была продолжать наблюдения? Мне же дали новое задание, но…
Тут звук эхом отбивается от угла стены, и к нам выходит дракон, размером чуть поменьше волка. У него пестрая зеленая чешуя, похожая на окислившуюся медь, небольшие крылья плотно прижаты к мускулистой холке. Слегка приоткрытая пасть являет сотни ухоженных белых зубов. Я знаю, что фаердрейки — гигантские огнедышащие драконы — давно вымерли, и тем не менее они всегда представлялись мне именно такими страшными, как этот.
— Сили? — повторяет Исольда, и холодок ледяного страха пробегает по моим рукам. Я стараюсь не выронить отмычки.
— Выдумка, — шепчу я, надеясь, что у него не очень хороший слух. Он нас пока не заметил — но только потому, что уперся носом в пол, озадаченный нашим незнакомым запахом.
Исольда на долю секунды поднимает взгляд и возвращается к замку, тихо чертыхаясь в попытках открыть его поскорее. Я очень стараюсь не завопить и не дать деру, бросив отмычки, но руки трясутся, так что толку от меня, видимо, немного.
Меньше чем за секунду до того, как я почти срываюсь с места, замок поддается и дверь распахивается, бесшумно поворачиваясь на смазанных петлях. Мы бросаемся внутрь, даже не подумав, что может поджидать нас в темноте комнаты.
Я старательно придерживаю дверь, не давая ей захлопнуться: очень рискованно остаться здесь взаперти. Что бы ни значило слово «здесь». Несколько секунд мы выжидаем, прислушиваясь сквозь шелест собственного дыхания, не приближается ли дракон. Он останавливается перед дверью, принюхивается, фыркая, и Исольда замирает, крепко сжимая мою руку.
Затем дракон уходит — щелк, щелк, щелк — и исчезает в глубине коридора. Наконец, выдержав еще одну долгую паузу, мы опускаемся на пол.
— И где это мы? — тем же тихим настороженным голосом спрашивает Исольда.