Неблагая
Шрифт:
Через боль в груди я нащупываю голос.
— Это м-место меня разыгрывает, — бормочу я и, по сути, не вру. — М-мне кое-что показалось, но э-это был морок. — Тоже правда.
— Ты не пострадала? — спрашивает Рейз, осматривая меня на предмет видимых ранений.
— Нет, — лгу я и отстраняюсь. — Просто испугалась. — Я улыбаюсь фальшивой улыбкой, натянутой поверх настоящего смущения. Не могу поверить, что позволила ему увидеть себя в момент слабости. Не могу поверить, что бросилась к нему.
— А тебе…
— Уже все в порядке.
Похоже,
Я поворачиваю к нему ладонь. Он смотрит на нее внимательно.
— Чары! — ахает он. — Они исчезли!
Я могу только кивнуть и прижать руку к груди.
— Мы… похоже, мы у цели.
Рейз неуверенно нависает надо мной с грустным щенячьим взглядом. Он как будто ждет, что я снова разрыдаюсь. Но я этого не делаю, и его лицо светлеет.
— Я кое-что нашел, — сообщает он, сдерживая волнение. — Перед тем как услышал тебя. — Он покачивается на месте, будто намереваясь снова погладить меня, но в итоге выглядит так, словно просто не знает, куда девать руки.
Я киваю и в последний раз шмыгаю носом:
— Показывай.
Однако прежде чем я успеваю отвернуться, выпрямиться и сосредоточиться, он все же протягивает руку и слегка касается рукава моей куртки с чужого плеча.
— Погоди, — говорит он. — Возможно, это не совсем то, чего мы ожидали. Тебе стоит подготовиться.
— В каком смысле? — огрызаюсь я, не успев собраться, чтобы выразиться помягче. Не представляю, как я выдержу еще одну неприятность. Мы должны найти сокровища. Не может же все быть зря.
— Ты получишь свою долю, — обещает Рейз. — Я об этом позабочусь. Просто… Ну, в общем, тебе лучше все увидеть самой.
— Так вот я и говорю: показывай. — Я знаю, что он старается быть любезным, а я к нему несправедлива. Но грубость — единственная броня, что у меня осталась.
Рейз задерживает на мне взгляд, потом резко выдыхает и срывается с места. Он ведет меня по коридору — как мне кажется, в направлении, противоположном тому, откуда я пришла, но это не точно. Я слегка теряюсь, и в целом мне уже все равно, куда мы идем.
Кошмар какой-то.
Наконец мы оказываемся в пустом помещении с гигантским окном. Я даже слепну на мгновение, когда медный предсумеречный свет разливается по гладким белым стенам. Я моргаю. Это не окно. Это широкая распахнутая дверь, ведущая на балкон.
Мы стоим на головокружительной высоте, с той же стороны горы, с которой пришли, и смотрим на ослепительные просторы белого камня. Я перевешиваюсь через резные перила, но с такого угла Исольда и Олани не видны, а видна только ровная площадка. Слева вдоль стены поднимается винтовая лестница.
Я поднимаюсь по ступеням вслед за Рейзом.
Они закручиваются еще более тугой спиралью, чем лестницы на нижних ярусах, а от перил тут одно название. Поскользнусь — и все, конец. Рейза, разумеется, высота не смущает — видимо, это естественно для человека, у которого по команде отрастают
Сердце быстро стучит, и не только из-за крутого подъема. Мы так близки к развязке. Как только мы заберем сокровища, как только мне заплатят, как только я вернусь домой — все сразу наладится. Я найду способ избавиться от Госсамера и удержать Исольду рядом. И буду в безопасности.
— Рейз, — начинаю я, но извинение замирает на моих губах. Я врезаюсь головой в его плечо. Мы стоим на самом верху лестницы, а я и не заметила.
— Смотри.
Я протискиваюсь мимо него и чуть не отскакиваю обратно на ступени.
На меня смотрит дракон. Зубы цвета слоновой кости скалятся в пасти, которая могла бы вместить меня целиком.
Точнее, не дракон, понимаю я, и сердце встает на место. Скелет дракона.
Высокие колонны шипастого позвоночника, выбеленные, как камни, на которых он покоится, витком спирали огибают грудную клетку размером с дом моих родителей. Структуры, бывшие когда-то его лапами, со временем разрушились, но я вижу, что они поджаты так, как во сне их поджимает Бирч.
Дракон умер тихо.
Мы выходим на закрытую площадку на крыше, изгибающуюся полумесяцем вокруг купола здания. Единственная стена открыта всем ветрам, вдоль нее тянутся узкие арки. Закатное солнце окрашивает пространство оранжевым огнем.
Но сосредоточиться на архитектуре сложно, потому что весь пол занимает огромный драконий скелет.
В угасающем солнечном свете что-то поблескивает. Я ожидаю увидеть ложе из золота и драгоценных камней, однако в этом драконьем гнезде ничего нет — кроме одной светящейся точки. Она почти не заметна, но когда мне удается разглядеть в ней драконье яйцо, кажется, что не заметить его невозможно.
Однажды я видела огненный опал; он был вставлен в брошь, которую Исольда у кого-то стащила. Он как будто светился изнутри, цветные вихри и крапинки искрились и танцевали как живые. И не шел ни в какое сравнение с тем, что я видела сейчас.
Яйцо надежно спрятано под одним из изгибов драконьего скелета. Оно размером с дыню, но рядом со взрослой особью выглядит крошечным. Поверхность его розовато-бежевая, покрытая оранжевыми, красными и зелеными искорками — такими яркими, что почти больно смотреть. Свет играет на скорлупе с непринужденностью старого друга. Когда на месте пустот еще были чешуя и плоть, яйцо пряталось у дракона под сердцем.
Вероятно, те же чары, которые охраняют книги в комнатах с окнами без стекол, на протяжении многих веков защищали от воздействия стихий и это маленькое пространство. Если не можешь защитить детеныша сам или передать его в надежные руки, то лучшего потайного места, чем эта крыша, и не представить.
— Я туда не пролезу. — Когда Рейз подает голос, я не сразу соображаю, о чем речь. Он наклоняется ко мне, указывая пальцем на скелет. — Ребра соединены между собой. И мне туда не протиснуться. — Он делает паузу, позволяя мне самой догадаться. Потом заканчивает: — А вот ты могла бы.