Неблагая
Шрифт:
— Ты наложила на него заклятие слежения!
Я, конечно, помню, что они родственники, что она его вырастила, но все равно поражаюсь, насколько он иногда похож на обиженного ребенка.
— Вам удалось спрятаться на несколько дней — это весьма неплохо. Но едва вы вернулись в мир смертных, как я точно знала, где тебя искать.
Несколько дней? Я думала, мы провели в мире фейри не больше одной ночи.
Она хотела, чтобы он забрал кольцо. Хотела дать нам уйти. Все это — все наши жертвы — было впустую.
— Я… я была не нужна тебе, — говорю
За спиной Лейры Олани, моргая, медленно приходит в себя. Один из драконов принюхивается, слегка приподняв губу, словно ждет ее полного пробуждения, чтобы напасть. Исольда все еще слабо брыкается. Первое потрясение потихоньку сменяется гневом. Что они с ней сделали?
Лейра так на меня смотрит, будто на мгновение забыла о моем существовании. Зеленые глаза хищно блестят, словно она — змея, а я — маленькая вкусная мышка.
— А что мне до тебя? Я лишь позволила вашей банде потешных неудачников проделать всю грязную поисковую работу, чтобы поджидать вас в конце. И кстати, — она протягивает руку, как в тот вечер в лесу, но на сей раз — не ко мне, а к Рейзу. — Яйцо отдай.
Рейз прикрывает драконье яйцо руками. Его широко распахнутые глаза на мгновение встречаются с моими, и мы оба испытываем шок и замешательство.
Откуда Лейра знает про яйцо?
— Ой, да ладно, — рявкает она, и самодовольный тон наконец сменяется нетерпеливым. — Почему ты все еще думаешь, что я такая же невежда, как и ты? Я изучала этот компас дольше, чем ты живешь на свете, докапываясь до знания всех матриархов прошлых поколений рода Уайлд. Вы даже не представляете, во что ввязались.
Рейз ведет себя не так, как всегда, и я не понимаю почему. Он должен сказать что-то умное, наглое или сморозить абсолютную глупость, главное — сделать что-то неожиданное и вырваться из этой передряги.
— Я… Я точно знаю, что делаю, — заикается он вместо этого. — И в основном — пытаюсь от тебя избавиться.
Лейра прижимает руку к сердцу:
— О, какая прелесть. — Ее умильный тон мгновенно меняется, становится резким и жестким. — Повзрослей, Рейз. Если бы у тебя было хоть немного ума, ты бы давно понял, что дружить со мной гораздо выгоднее, чем дружить против меня.
Он пятится. В его голосе — едва сдерживаемые эмоции, кулаки сжаты:
— Ты сама меня вышвырнула!
Она отвечает, даже глазом не моргнув:
— И в какой же момент ты решил, что слишком хорош, чтобы покаяться? Кто тебя вырастил? Кто учил тебя использовать свою силу, хотя у тебя…
— Ты запирала меня в клетке! — Крик Рейза, почти всхлип, эхом мечется среди камней. Сочувствие переполняет мое сердце, я почти готова утешительно погладить его по руке.
— Но ведь ты научился, не так ли? — рычит она.
— Видимо, плохо научился. Иначе давно бы понял, кто ты такая. Я был ребенком!
— Ты был — и являешься — чародеем! — Руки Лейры дергаются, и я гадаю, какие кары она готова на нас обрушить. — Ты был слаб. Жалок. Без моего
По команде Лейры Арис достает сверкающий серебряный кинжал и приставляет его к горлу моей сестры.
— Нет! — Из моей груди вырывается крик, и я понимаю, что держу руки перед собой с обращенными вверх ладонями. Над ними танцуют два сгустка пламени, не причиняя мне никакого вреда. Я не собралась вызывать огонь, но все равно не опускаю рук, чтобы выглядеть более грозно. Как будто я знаю, что делаю.
Исольда округляет глаза, а несколько стражников делают шаг назад. Драконы рычат, обнажая острые зубы, и я вижу, как напрягаются их мышцы в ожидании разрешения на бросок. Глаза Арис тоже расширяются, я вижу, что кинжал едва заметно дрожит. Она пытается это скрыть, но я понимаю: она все еще боится меня. Арис бросает взгляд на Лейру и снова делает невозмутимое лицо.
Лейру моя выходка нисколько не впечатляет.
— Стоп! — говорит Рейз. Я смотрю ему в глаза и пытаюсь понять. Мне кажется, я догадываюсь, о чем он думает: взрослый огнедышащий дракон может стать страшным оружием. А тот факт, что подобных ему не осталось, делает его практически несокрушимым. И человек вроде Лейры Уайлдфол не должен обладать такой мощью.
А мы — эгоисты, ужасные, неисправимые эгоисты. Потому что готовы променять жизни тысяч безликих жертв, обреченных страдать под пятой Лейры, на Исольду и Олани.
В одно мгновение.
Рейз делает шаг вперед, распуская перевязь. Он медленно идет к своей тетке. Ткань сползает, открывая драконье яйцо. Оно весело сверкает в искусственном свете.
Какая гадость. Мне становится тошно от чувства вины: я ведь знаю, как Лейра издевалась над Рейзом, и понимаю, что она поступит точно так же с новым несчастным созданием, лишь бы оно дало ей то, что она хочет.
Но у нас нет выбора.
— Спасибо, Рейз, — спокойно говорит Лейра, будто обращается к непослушному ребенку. Она берет яйцо обеими руками, не тронув перевязь. В ее глазах светится жадность, а драконы вытягивают длинные жилистые шеи и с любопытством принюхиваются к яйцу.
Рейз молчит. Я прямо чувствую, как он скрежещет зубами, хотя стоит ко мне спиной.
— А теперь отпусти их. — Я сама удивляюсь силе своего голоса. Я не отвожу глаз от Исольды и от Арис, опускающей кинжал.
Во взгляде Лейры на мгновение мелькает растерянность, но она исчезает в блеске улыбки:
— Боюсь, мне пришлось немного покривить душой.
Солгала. Ну разумеется, она солгала. Потому что она человек и может лгать, а значит, заключать с ней сделки в некотором смысле даже опаснее, чем с фейри. Мы только что отдали наш единственный козырь, и остается уповать только на ее милосердие.