Небо и земля. Том 1

Хол Блэки

— Понятно, — кивнула она, записывая в тетрадь уточнения.

И так день за днем, точнее, вечер за вечером, в течение часа, а то и двух после работы. Схемы, диаграммы, графики… Электротехнические, строительные, физические, химические термины…

— Спасибо вам, — сказала как-то Айями, когда за короткое время ей удалось осилить пространную статью из научного журнала о транзисторах и вакуумных лампах. Айями здорово попотела, расшифровывая терминологию, но одобрение Имара, бегло прочитавшего отпечатанный перевод, того стоило.

— Я лишь подсказывал, а вы проделали основную работу, — потряс он свернутой в рулончик

брошюрой. — Очень полезная и важная вещь. Отправим её по назначению. А с меня — премиальные.

Премией стал кусочек свежего сливочного масла в фольге. Основная часть маслица досталась Люнечке, а Эммалиэ и Айями хватило чайной ложки. Вкуснотища!

Даганны поняли, что отсутствие технических словарей стопорит работу. Поэтому переводчицам разрешили беспрепятственно подходить к инженерам и спрашивать, что означает тот или иной термин на даганском. Однажды Айями поинтересовалась, какой резон победителям нанимать неопытных переводчиц, набирающихся знаний на ходу. Не проще ли принимать специалистов-профессионалов? Спросила и испугалась. Сейчас Имар ударит себя по лбу и скажет: "Действительно, почему мы не догадались раньше?"

— Конечно, нам было бы проще и легче, — ответил он. — Но профессиональных переводчиков и в довоенное время насчитывалось не так много, а сейчас остались единицы. И они заняты переводами, как и вы.

— Придумывают содержание плакатов?

— И агитационные лозунги в том числе. Аама… — посмотрел Имар серьезно, — вы поехали бы в Даганнию?

Айями смешалась. Что ответить? Сказать, что работа на чужеземье напоминает сыр в мышеловке? Что под красивыми обещаниями скрывается элементарное рабство?

— Я люблю свою страну. Нас, амидарейцев, трудно сдвинуть с насиженного места.

— Понимаю. Значит, не верите нашим посулам? — усмехнулся Имар.

— Отчего же? Верю, — согласилась Айями поспешно.

— Не бойтесь говорить правду, — успокоил он. — Ваша настороженность — показатель того, что в нашей программе имеются недоработки.

— То есть, нужно придумать новый фантик для конфеты-обманки? — вырвалось у Айями. Сейчас Имар рассердится за откровенные слова.

Но он, наоборот, развеселился.

— Да, нужен новый привлекательный фантик. И поверьте, Аама, это не обманка. Конфета действительно есть. Может быть, не так сладка, как хотелось бы. По крайней мере, мы честны и не обещаем свыше того, что можем предложить.

Иногда Айями казалось, что Имар возится с ней и с девушками-переводчицами как наседка с птенцами. Он вел себя мягче и интеллигентнее, нежели другие даганны, обращался учтиво и на "вы". Порой Айями забывала, что между ними глубокий разлом, что она принадлежит к поверженной и побежденной нации, а Имар — победившая сторона. Он не обладал привлекательной внешностью, применительно к даганнам это понятие неуместно, потому как амидарейские стандарты красоты не совпадают с иностранными. Возможно, даганки красивы, но это не факт. Кроме неестественно накрашенной женщины в клубе, иных представительниц чужеземного племени Айями не видела.

Имар помогал, это несомненно. Не смеялся, отвечая на наивные вопросы, и охотно разъяснял возникающие затруднения. Не прогонял, хотя часто бывал занят, а еще чаще отсутствовал в разъездах. И всё же он не был ИМ. Не был вторым заместителем полковника О'Лигха.

Странные у даганнов имена и смешные.

Но Айями решилась бы насмехаться в самую последнюю очередь. Когда зависишь от руки дающей, потешаться над ней, по меньшей мере, глупо. А уж при виде второго заместителя господина военачальника и вовсе немеет язык, и сводит скулы.

Его присутствие она ощущала каким-то шестым чувством. Или седьмым. Или всеми органами чувств сразу. А'Веч заходил в кабинет к инженерам, приветствуя, или спускался по ступенькам к машине, или шел навстречу по коридору, или разговаривал с сослуживцами на крыльце ратуши, пуская струйки дыма — и Айями впадала в ступор. Или в коллапс. Наверное, от страха, с чего бы еще? Это А'Веч был с ней в клубе. И в кабинете музыки был он. И тогда, в машине, тоже был он. И… Айями не могла выбросить его из головы, как ни старалась. Он был не бесполым даганским офицером. Он был мужчиной. К примеру, Имар — инженер и непосредственный руководитель Айями и не более того. Полковник О'Лигх — самый большой и грозный начальник в городе и не более того. А А'Веч… С ним сложнее. Иногда эпизоды того вечера в клубе всплывали в памяти Айями, и сердце начинало биться как сумасшедшее, а удушливая волна накрывала с головой. И Айями ворочалась без сна, тщетно пытаясь смежить веки и вразумляя себя.

При всей политкорректности к местному населению и к пленным, даганны смотрели на побежденных свысока и вскользь. Потому что амидарейцы были безликой массой. Рабочей силой, без которой не обойтись. Сомнительно, что даганны запоминали женщин, приходящих в клуб и просящих об устройстве на работу. Победители пользовались услугами амидареек так же естественно, как пользовались помазком и бритвенным станком, и, не задумываясь, заменяли новыми. Даганн мог позвать первую попавшуюся уборщицу: "Эй, ты! Вычисти здесь", не тратя времени на выяснение имени. Аналогично обращались и к переводчицам. Исключение составлял разве что Имар. И, пожалуй, А'Веч, и то лишь из-за предвзятости и неприязни к Айями. Потому как отношения с ним не заладились. Совсем.

Их следующая встреча приключилась в первый рабочий день Айями, и повод оказался крайне неловким.

Естественные надобности никто не отменял, и их справляли на заднем дворе ратуши, в клозете. Нужник на четыре отверстия или, как грубо выражаются даганны, на четыре толчка. Внутри грязно и воняет. Мужчины не стараются соблюдать аккуратность — или по чистой случайности, торопясь, или специально, зная, что убирают амидарейки.

В одиночку идти боязно, вот и собрались Айями, Мариаль и Риарили втроем, выбрав подходящий момент, когда на заднем дворе станет безлюдно. Набросив плащики, спустились по лестнице через черный выход.

Что за бескультурье? Мужчины и женщины вынуждены справлять надобности по очереди. Могли бы разделить клозет на две половины, как это устроено во всех жилых дворах. Фу, до чего же грязно! Айями, зажав брезгливо нос, вышла на цыпочках. Мерзопакостное впечатление сглаживал рукомойник и брусок хозяйственного мыла. Вода стучала в раковине и утекала в толстую трубу, врытую в землю.

Теперь очередь Айями караулить, пока девушки уходят робко в вонючий сортир. И тут, как назло, у нужника начали останавливаться даганны. Один, второй… Уж и очередь образовалась. Посмеиваются и поддевают Айями. Покраснев от смущения, она пояснила на ломаном даганском: