Небо молчаливое

Мулева Евгения

– Понял.

– Не понял, – усмехнулась Эмма, – а теперь слушай. Первый раз нальют – выпей залпом, сколько б не было. Ты ж военный, – она ухмыльнулась, – справишься. Дальше уже не пей, но будут предлагать – не отказывайся. И от еды не отказывайся, но много не бери. Они щедрые, но тупые, – последнее слово она произнесла так тихо, что Константин едва разобрал.

Ведьма опасливо оглянулась. Не хорошо так о хозяевах, ей было жутко и стыдно. Но слышать тут некому. Константин хотел было ободряюще её по плечу погладить, благо, опомнился, точно б леща получил.

– Еда на Верне – ресурс и чуть ли не главный, – Эмма хмыкнула. – Они, видишь, пустые почти. Иначе б нас не ловили. Картошку забрали. Боги,

хорошо, что Южная близко. Людвиг щедр и неблагоразумен, и команда у него такая же. Впечатление произвести и гостей порадовать важнее, а наперёд подумать… Это я так. Не ешь много, а то снова заявится.

– Я всё понял, Эмм.

– Тогда пошли. Боги, боги, боги…

– Я рядом, Эмм, – прошептал Константин ободряюще. Будет ли правильно взять её за руку?

– Ага, – кивнула Эмма совсем отрешённо и бодро зашагала по коридору. – Нам туда.

«Сумасшедшая», – понял Константин. Они подошли к приоткрытой двери, из-за которой тянуло чем-то жаренным и пряным, за которой слышался раскатистый бас рыжего. Ведьма толкнула дверь и проскользнула в щёлку, Константин последовал за ней, но дверь треснула его по плечу.

– А это кто? – ухмыльнулся один из пиратов, чернявый и бородатый, из-под дурацкой шапочки-колпачка выглядывает залысина. Он разливал пиво, и видимо прикидывал, наливать ли Константину.

– Это? – она упала на стул, закинула ногу на ногу, протянула стакан. – Мой официальный капитан, – говорила она нарочито медленно, – Вторая правая рука. Пора было завести такую. Луи мой…

– Светленький? – полюбопытствовал крайний пират, так будто у Эммы было штук пять Луи на выбор.

– Светленький, – она усмехнулась, – Луи его привёл. К нам на станциях придирались, корабль большой, людей мало, не по правилам, и бумажек не доставало. Я послала Луи бумажки эти сраные выправить, он выправил и вот пожалуйста! – Эмма стукнула Константина по плечу, как заводчик бьёт лошадь по крупу. – Благо, ни Фет пошёл, он бы служивого притащил в сане. – Она снова хмыкнула, и Людвиг принялся хохотать, а за ним и остальные пираты, Константин тоже, чтобы не выбиваться из общего ритма.

Жареное мясо пахло дивно. Подумать только он не ел мяса, нормально мяса: ни маслянистой тушенки, ни этой вяленой древесины, об которую только зубы ломать, кто её вообще мясом назвал? Фета точно обдурили! Короче говоря, последний раз он мясо ел дома ещё в Тирхе.

II

Доктор вернулся раньше Эммы с Константином. Он выглядел совсем замученным.

– Так и сидишь? – сочувственно поинтересовался он, будто это Луи лечил пиратов.

– Ну да, – кивнул Луи. – Мало ли.

– Хочешь, сменю? – предложил доктор.

– Н-нет. Ты чего? Я… мне ничего не сделается. Я… Фет… Ты устал, да?

Доктор кивнул.

– Не люблю, когда они приходят, – пожаловался Луи.

– Никто не любит. Пираты, – фыркнул Фет, – что с них взять?

– Зато с нас они много взяли. Мы ничего не можем?.. Эмма пьёт с ними… Это неправильно!

– Эмма пьёт с ними, а я лечу их после стычек, – он устало уставился на свои пальцы, – пять ножевых на троих человек и одно сотрясение, про ушибы и.. говорить не буду. О чём я? Да. За тем, Луи, чтобы эти стычки были не с нами.

– И лекарства.

– И топливо контрабандное, и Эммины реактивы. Кто бы нам всё это на станции продал? И без лицензии?

Луи мог бы возразить, открыл уже рот, но не осмелился. Фет прав. Ему очень хотелось поговорить с доктором, хотелось, чтобы тот не уходил, чтобы дождался Эмму вместе с ним. Сидеть тут действительно не сложно, но скучно, ну о-очень скучно следить за двумя не подвижными кораблями.

– Отдохни, немного. Я справлюсь, – заверил его Луи. Доктор кивнул

и ушёл.

Корабли немного покачивало. Луи вытащил из кармана наушники, которые зачем-то спрятал, завидев доктора. Будто слушать музыку за штурвалом непристойность какая-то. Луи прикрыл глаза, он думал о солнце, и ему было тепло. Он точно решил, что когда придёт Эмма, попросит смену Фета в машинном, чтобы доктор мог подольше отдохнуть. А когда закончит, он быстро закончит. Там нужно только прибор для фильтрации отладить. Это быстро. Он с ним почти уже. Они с Эммой почти уже. Когда закончит, он пойдёт к Фету. От этой мысли стало ещё теплей.

Здорово думать, что где-то выше всех потолков и крыш, выше самого высокого тефлонового купола есть другое настоящее небо, голубое-голубое. Вот бы урвать хоть лоскуток. Жалко, что Фет в такое не верит. Но Эмма же верит, у неё и книжки про небо есть и фотографии, фильмы они иногда о небе смотрят. Правда-правда, а Фет не верит, потому что тридцать один год на Верне прожил, и ничего кроме яда, в этих твоих облаках, Луи нет. В этих нет, но в других-то!

***

Луи сидел в машинном, дожидаясь пока установка перезапуститься, и грыз бездумно ломоть сушёного манго, сахарный-сахарный, рыжий-рыжий – никакенный на вкус. Фет может говорить всё, что ему захочется, всё-всё. Да пусть хоть справочник свой с костями наизусть зачитает! И кодекс Молчаливого неба, и схему полураспада урана. Пусть двести, двести тысяч раз окажется прав! Луи послушает, он послушный, только горечь его никуда не девается.

Фет добрый и любить умеет, лучше всех умеет. Как доктору не уметь? Это врачам можно, а докторам никак. Он и прощать умеет: Эмме как святой, всё грехи отпустил и кэпа принял, и Луи тоже. Не найти сильней, мудрей не найти.

Луи проглотил чёртов манго, не жуя и не чувствуя вкуса. Пахло кругом по-машинному, по-железному. Фет ругаться станет: нельзя здесь есть да ещё и грязными руками. Но Луи крошки за собой уберёт, будто ничего и не было. Возьмёт сейчас веник, куда его спрятали? Возьмёт и сметёт. От этой мысли стало полегче. Совсем ненамного, но стало. Луи поднялся, придирчиво цыкнул на термопару 2 , вытер руки о бёдра: ткань рабочего комбинезона привычно шершавила. Это ж Эмма достала. Чтоб он без Эммы делал? Тревожные мысли сделали круг и цапнули Луи за задний карман комбинезона, за тот, где гаечный. Он сидел на гаечном ключе и не заметил!

2

Термопара – это устройство для измерения температур, основанное на эффекте возникновения электрического тока при наличии разницы температур между двумя проводниками (двумя частями термопары) различного состава, выводит на экран вторичного прибора значение температуры.

Эмма и Фет. Фет и Эмма. Два неба: Вернское и… Нет, его, Луи, нет, твердит Фет. Луи мотнул головой. Где ж там веник? Эмма же говорила… Эмма и Фет. Два причала, два начала. Луи било надвое, а ведь ничего кругом страшного не было! Эмма с доктором славно ладила, и доктор Эмму любил. Как они такие разные мирно ужились? Здесь Луи стало совсем гадостно от какой-то подковерной зависти. Не будет же Луи ссорить друзей, только потому что ему вот так… Ведь если по-честному, ну давайте уже по-честному: они не разные. Да, Эмма хитрее и свободолюбивее, на быт не смотрит – сама манго грязными руками ест, в богов не верит, а в Луи верит, но с Фетом они плечо к плечу стоят и знают одно, одно дело делают. Луи нашёл веник, честно-причестно сейчас ещё и совок найдёт. Сколько веков тут в машинном не мели? Грязи вон выше купола корабельного.