Небо молчаливое

Мулева Евгения

– Тебя не спрашивали. Так, госпожа?

– Его зовут Константин, – сказала Эмма. Спасибо, что хоть сказала.

– Будем знакомы!

– Будем, – буркнул Константин. Этот человек-Людвиг ему сильно не нравился.

Наконец они отвлеклись. Рыжий Людвиг стянул фуражку, хлопнул Луи по спине, свистнул своим компаньонам и прилепился к Фету. Доктор покорный, точно рыбак перед бурей, вытянулся по струнке, хотя куда ему становиться ещё прямей? Вытянулся и точно выскользнул из этой реальности, от этих людей.

– Ты пойдёшь? – шепнул

Луи тихонечко, точно крикнул во всё горло: не ходи.

– Да, – ответила она также едва слышно. – Сейчас закончат и…

– Три ящика, так? – громовым басом поинтересовался рыжий.

– Один яблоки, два картошка, – подтвердила Эмма. – У Фета список.

– Потом пройдёмся, госпожа! – в голосе Людвига радости было излишне, хотелось её поумерить. В нос кулаком поумерить.

– Боги, – вздохнула Эмма шёпотом. – Яблоки у нас последние.

– И картошка, – обреченно добавил Луи.

– И Фет только из машинного без отдыха, а у них ножевые опять. Вовремя, боги, вовремя.

– Эмм? – встревожился Луи и голос повысил, так что один из людвиговых зыркнул на них.

– Штурвал, Луи. Мы сцеплены, но вот то облако никто не отменял. Они явно на радар сейчас не смотрят.

– Правее, – подсказал Константин. – Уводи на двадцать градусов.

– Есть!

Корабли в связке двигались медленнее, точно огромная фура, двуглавый холм на колёсиках.

– Эмма! – позвал Людвиг. Натрепались. – Идём кофейка выпьем, пока доктор готовится. Иль покрепче чего, – он подмигнул. Подмигнул собака!

Она кивнула, мол иду, и двинулась. У Константина всё внутри стало как снаружи шаттла, и не увести правее на двадцать градусов.

Она задела его плечом и замерла. Из уважения, только из уважения он постарается не бить ублюдочного Людвига.

– Кэп? – ему послышалось. – Кэп, – повторила Эмма, – пойдёшь со мной?

– Да, – кивнул Константин с охотой.

– Спасибо, – прошептала Эмма ему в плечо. – Каждый раз с ними пью – по краю хожу. Я, конечно, больше на труп, чем на девушку похожа, но боги, кто их знает, что у них на уме, – она шептала и улыбалась пиратам. Шептала и улыбалась. Константин никогда не думал, что можно жить вот так, что смелость не равна бесстрашию. – Не отходи от меня, – приказала ведьма.

– Не отойду.

– В какую не сей раз попали переделку? – спросила ведьма, поравнявшись с Людвигом, нарочито книжно. Константин поймал себе не мысли, что воздушных пиратов видит впервые, что сам бы с пиратами хотел бы говорить также, а ещё рома бы выпить хотел. Но мысль такая показалась ему глупостью, Эмма искала защиты, а не ребячества.

– Ох, все ты расскажи!

– Сам разве не хочешь? Похвастай, Людвиг, – подначивала она пирата.

– Ну обожди чутка! – он растянул свой рот в оскале. Пять золотых зубов, в одном торчит зелёный камушек, неужто изумруд? – Плеснём крепкого и перетрём. С тебя, госпожа, тоже рассказ полагается.

– Как скажешь! – она нелепо подмигнула,

сщурила и второй глаз. Константин и не догадывался, что можно так нелепо подмигивать.

За люком оказался длинный коридор с полукруглыми чёрными стенами, точно туннель метро. Воняло там адово пылью и какой-то сладковато-едкой химической пакостью. Как бы запах и к ним не протёк.

– Что за? – сморщилась Эмма.

– Тараканов травили.

Эмма натянула повязку на нос. И она, и Луи, и Фет, и люди на станциях и даже пираты носили на шеи банданы. Константин ещё не успел обзавестись вернской привычкой и потому задыхался.

– Боги, эта дрянь и через ткань воняет. Похоже, что с тараканами вы вытравите и меня.

– Прости, госпожа, – Людвиг почесал голову.

Вся процессия, не сговариваясь, ускорила шаг. Коридор закончился светлым «предбанником», если такие бывают у кораблей. В отмеченных красными лампочками застеклённых шкафах скрывались нетронутые костюмы химзащиты, три штуки. «С эмблемой Молчаливого неба», – мрачно отметил Константин. Кроме костюмов два огнетушителя и меч, длинный такой широкий.

– Трофей, – ухмыльнулся Людвиг, подмечая, куда смотрит гость.

– Настоящий?

– А то!

Из глубины грохотом принеслись шаги.

– Капитан? – окликнули Людвига.

– Идём! – рявкнул он в ответ.

Пиратский корабль был не меньше Неба, может даже и больше. Но был именно кораблём, и за бортом, казалось, плещутся не серные облака, а настоящие солёные волны. Константин почти слышал их шепот, их шелест.

– Минуточку, ребят! – голос Эммы выдернул его их раздумий, и шелест немного утих. Она выскользнула из хватки Людвига и как-то оказалась рядом с Константином.

– Налево, а потом ещё раз налево! – прикрикнул им след Людвиг.

– Я помню, спасибо! – отозвалась Эмма, подпихивая Константина в бок.

– Мы куда? – полушепотом спросил он. Коридоры стали темней. Коридоры, обитые снизу тёмным лакированным деревом, стали темней и уже. Пол тоже дерево. Роскошно живут. Откуда на Верне вообще взяться деревьям?

– В туалет, – прошипела ведьма.

– Я не хочу.

– Ну, можешь не ссать, – она пожала плечами.

В пиратском сортире удушливо пахло антисептическим раствором. Она хлопнула дверью и повернула затвор.

– Что ты?..

Эмма скинула один ботинок, встала на него, расшнуровала второй.

– Снимаю штаны. Разве не видишь?

– Зачем? – не понял Константин, – Мне тоже снять?

– Как хочешь, – отмахнулась Эмма. Если это флирт, то самый безбашенный и неуместный, круче даже того раза, когда он свалился со сцены. – Была шаль – станет платье, – сказала Эмма и сунула ему в руки скомканные штаны. – Подержи.

– Мне отвернуться.

– Отвернись. Но думаю, ты уже видел девушек в трусах, и многие явно были поинтереснее меня. Я ведьма, – она взмахнула подолом вполне приличной юбки, – они хотят шоу.