Недошутка
Шрифт:
– Простите, не понимаю, о ком речь.
Что характерно, Джордж тоже не смог предоставить информацию ни о каком мистере Эймсе, – просто было необычайно мало данных.
Алекс спел все выбранные песни на английском, даже олдовую «Say you, say me», и только в самом конце, исполнил по-русски "Сокровища Черного моря".
– Я тебя сейчас поцелую, – деловито сообщил ей между куплетами Алекс, – это для роли. Это будет запоминающаяся нота, после которой я потихоньку свалю, а ты пока танцуй за двоих. Танцуй, как никогда не танцевала. Потом поднимись на чердак в главном корпусе, ключ уже у меня.
Настя,
– Постой, мы на это не договаривались!
– Ты же актриса, ты умеешь импровизировать. Фил не пришел сюда в зал, так что постарайся с ним не пересечься.
– А как я пойму, кто это – Фил?
– Он выглядит тут самым здравомыслящим, – пояснил Алекс. И, не тратя больше слов, прижался губами к ее губам. А потом, когда зрители переваривали увиденное, и правда потихоньку смылся, пока Настя выделывала под новую мелодию заковыристые па.
Да, она сейчас танцевала за двоих, танцевала так, как никогда раньше, но не потому что Алекс попросил, а чтобы в пляске скрыть трясущиеся конечности. За столько лет она и забыла, как действуют на нее его поцелуи.
Глава
Фил совершенно не собирался идти ни на какой благотворительный концерт, тем более что сам в них когда-то участвовал и не хотел сейчас думать о работе. И не поверил своим ушам, когда услышал русские слова. А когда заглянул в зал, то и глазам не поверил. На сцене не кто иной, как Алекс, исполнял ту же песню второй раз на бис, а подпевала ему и танцевала рядом ослепительная блондинка, которую он помнил еще по заметке "Русская красавица спасает коллекцию маэстро". Если, конечно, память его не подводила и ей ещё можно было доверять. С каждым днем граница между реальным миром и иллюзорным как будто все больше размывалось, как стены замка на песке, и он окончательно уверился в необходимости операции.
Но вот после представления все разошлись, а красавица, собрав в сумку весь небольшой реквизит, подошла к панорамному окну в старых деревянных рамах и так застыла. Фил, поколебавшись, приблизился к ней и тут заметил, что ее открытые плечи слегка вздрагивают.
– Всех других он прощал, – жаловалась Настя неустановленному белобрысому тощему психу (она решила не запоминать имён, всё равно завтра уезжать).
Он подошёл к ней после выступления и спросил, почему она грустит. Настя, конечно, даже и не думала поначалу вступать в коммуникацию со здешним пациентом, но он говорил так заинтересованно, не для галочки, и как-то сумел её расположить, и она сама не заметила, как оказалась с ним в малой гостиной, располагавшейся на первом этаже корпуса 3, причём с кружкой тягучего кленового сиропа. Сироп, как пояснил псих, остался от ужина, и из кувшина на столике можно было наливать сколько хочешь.
Алекс сразу после выступления, как и говорил, исчез, как будто смешался с местными, и пока не появлялся, а связь здесь не ловила.
Она девка так вообще его опоила и обокрала. И что вы думаете?
Кто-то его тоже бросал, но и с теми девицами он сохранил общение. Не то чтобы я следила, – Настя сбилась, но потом подумала, какая психу разница. – Некоторым даже помогал! А мне за двенадцать лет ни одного слова, – она не удержалась
– Может, из всех этих девушек только вас он и любил? – предположил неожиданно здраво белобрысый псих. У него было аристократическое произношение.
Настя обдумала эту мысль. Это было неожиданно.
– И я так боялась за него, – так ни к чему и не придя, призналась она. – И так радовалась, когда его выписали, и когда он наконец получил роль. Он такой талантливый. Я даже смотрела в интернете, как его встречали на выписке, а когда он пришёл, просто сердце ушло в пятки. Я как дура понадеялась, что он предложит начать всё заново или пригласит на свидание. И куда, думаете, он меня в итоге позвал? – спросила она не без горечи, хотя это было очевидно. – В психушку! Каково, а? – У неё всё же ощущался небольшой акцент.
– Не очень-то романтично, – согласился псих.
– Это мягко говоря.
– Но зато необычно, – продолжил псих. – Это не какое-то стандартное свидание, которое забудется через пару недель.
– Но он сразу исчез! Наверное, побежал кого-то вызволять. И не важно, что я тут одна, а вокруг бродят психи. Это я про других пациентов, – спохватилась Настя. Она забыла, что и он тоже псих – так хорошо говорил. – Не про вас.
– Ничего, я так и понял, – сказал псих. – А кого вызволять?
– Какому-то важному или хорошему человеку.
– Важному или хорошему?
– Не помню. Да какая разница? Важной шишке, наверное. Он же актёр, всё время подрабатывал или помогал по знакомству.
Псих ещё немного больше ссутулился.
– Нет, он меня не любит, – ещё подумав, заключила она. – Если бы любил, то не исчез бы так просто.
Водитель уже уехал. Перед этим он спросил, подождать ли её, и она замешкалась. Думала, Алекс все-таки найдёт её тут и хотя бы объяснит суть перфоманса.
– Не плачьте, – посоветовал Фил, – никогда не стоит падать духом.
– Я и не плачу, – горло сказала Настя и полезла в косметичку, проверить, не потекла ли тушь. И когда вытащила зеркальце, оттуда выпал клочок бумаги с единственным словом "чердак" и подписью А. Тут она и вспомнила, что Алекс и раньше упоминал про чердак и просил не общаться с подозрительно нормальными пациентами. Но так уж подействовал на нее его поцелуй – крышесносно и временно амнезирующе.
– Вот видите, – безымянный псих тоже повеселел, – Алекс… андр вас здесь не оставил.
– И где тут, интересно, чердак?
Фил объяснил.
– Мне кажется, если я пойду, то снова всё испорчу, – вздохнула Настя. Кажется, она слишком уж расчувствовалась.
– Жарковато сегодня, не правда ли, – невпопад сказал псих. – Можно не надевать всё сразу.
Настя скептично себя оглядела. Ввиду жары на ней были только босоножки, сценическое короткое платье, а под ним комбинация.
– Кстати, что мы все говорим, а имен друг друга не знаем, – все-таки вспомнила Настя о правилах вежливости, – Я Анастасия, актриса, певица и модель, – она протянула ему руку, и он неуверенно пожал ладонь, как будто забыл, как это делается. – А вы?