Недостойная
Шрифт:
Одно радует, не пришлось переться на смотрины к очередному протеже матери. Ужин прошёл без меня. Она бы смогла заставить, я это понимаю. Раньше у неё всегда получалось. Мама думает, что я приеду в понедельник, потому что финал завтра. Но нас вышибли. Так что, собрали манатки и свалили всем составом поджав хвосты.
Сижу в трех минутах ходьбы от дома и хочу прийти как можно позже. Может быть, она уснёт? Было бы идеально. Без расспросов, без обвинительных взглядов, без всего этого.
Совсем измучившись от скуки, хватаю телефон и набираю:
«Как
Рита отвечает через пару минут:
«Норм. Ты в городе?»
Присылаю ей фотку своей руки и бутылки. Нет смысла объяснять, то, что мы всё просрали… Ей я написала сразу же. Есть у нас этот прикол, держим друг друга в поле зрения. Вроде бы и на всякий случай, но по факту, просто обоюдно переживаем. Ритка местами оторванная от жизни, у меня есть какое-то непреодолимое желание вечно оберегать её, как младшую сестру. Хотя на минуточку – мы ровесницы.
Подруга отвечает таким же фото, но в её руках фисташковое мороженное.
Следом летит текст:
«Мы на проспекте, идём с нами?»
Мы – это она и мальчик – зайчик.
Улыбка растягивает губы. Я не девочка-драма, нет во мне этого желания вечно плакать и искать того, кто сопли буде вытирать, я скорее обратное.
Естественно – нет, малыш, но попытка точно зачтена.
Быть пятой ногой не планирую. Съезжаю. Подруга не сильно упорствует. Не обижаюсь. Всё понимаю. Она хочет побыть со своим мальчиком как можно больше – это нормальное желание. Если бы у меня был выбор, я бы тоже так выбрала.
Искренне надеюсь, что этот будет лучше предыдущего варианта. Рита классная, ей надо нормального мужика. Того кто её саму от себя сможет защитить. Мы с ней поломанные изначально, нужен такой, кто вывезет. Долгое время я считала, что у меня есть.
После ухода Даши, почти идиллия, как минимум Оля не лезет с желанием спорить до соплей. Болтаем. О чепухе в основном. Какая бы Оля странная не была, но мы в одной лодке. Это тоже без сговора. Что она, что я в будущем инженеры. Как выяснилось, намертво связывают стены института и команда. Остальные кто от куда. Сборная солянка.
Постепенно задница становится квадратной, и мы решаем сделать небольшой променад, да и сумерки давно опустились, надо к домам двигать. Не все тут из центра.
Подходим к музыкантам, слушаем, переминаемся и наконец-то расходимся. Впереди неделя выходных. С тоской думаю, что в связи с каникулами у моих младших ещё три недели. Я скучаю по ним. Ещё такие неумехи, то напрыжка, то ручки замком. Смешные, местами нелепые, но такие котики хорошие. Мне нравится быть на подхвате у главного тренера, быть частью чего-то большего.
Бегу к дому через дворы и блаженно представляю как опущусь в ванну, глаза прикрою, отмокну, потом заберусь в кровать, фильм включу, под бубнёж и засну. Лёгкий алкоголь давно выветрился, хочется жутко есть и спать.
Поднимаюсь по лестнице, подсвечивая путь телефоном, не знаю, что не так с нашей управляющей компанией, но в подъезде никогда нормально не работает свет. То глючит, то сломался.
Открываю квартиру как можно тише, в тайне
Закатываю глаза. Пришла домой, блять…
Мать пользует квартиру без ограничений. Когда дома я, мужики к нам не ходоки.
Скидываю сумку на тумбу, хватаю рюкзак с вешалки и джинсовку. Сваливаю к бабуле. Она мне рада в любое время суток. Бесконечно раздражаюсь, что не могу дома остаться. Слава Богу, есть куда уходить, могло бы и не быть, если так разобраться.
Уже в такси приходит СМС, от которого у меня счастливо заходится сердце.
«Не спишь, позвоню?»
Набираю сама. Всего три гудка и мой телефон транслирует родное лицо.
Улыбаюсь тут же, рукой машу. Рада до жути. Сердечко трепыхается в груди, плевать уже и на усталость, и на то, что мать притащила какого-то пупсика очередного.
– Не приехали что-ли ещё? – хмурится папа, мгновенно оценивая обстановку вокруг меня.
– Приехали, я просто к бабушке еду. Всё хорошо. – Спешу успокоить. – Как у вас дела?
За спиной отца мелькает темноволосая макушка Марка. А я счастливо улыбаюсь по второму кругу. Когда папа звонит, я всегда улыбаюсь, даже когда больно, даже когда его жена появляется, даже когда он целует в макушку одного из моих братьев. Я не ревную так остро… давно не ревную, но что-то внутри всё равно сжимается. Я одно у него дочка… и он у меня один. Но я всё равно люблю своих братьев. Мы… семья…
– Как и всегда, – отмахивается, а потом вдруг говорит: – Кирилл вот документы носил, ждём результат.
Киваю активно. Кирилл один из трёх моих младших. Так получилось, что отец жил на две семьи и Кир младше всего на полтора года. Так вот бывает.
– Куда он подался? – интересуюсь с энтузиазмом.
Мои браться не то, чтобы очень горят желанием со мной общаться. Информацию о том, кто, куда, зачем и прочее, я получаю от папы.
– Технологом хочет быть.
Улыбается широко, в глазах гордость зашкаливает, а меня топит очень сильно… Я такой гордости не видела, когда показала ему зачётку, где было написано, что за институт и направление. Он был рад, точно знаю, но чтобы вот так…
Тут и радужка вспыхнула, и какая-то надежда в голосе, и куча всего промелькнуло за пару секунд. На парней больше надежды по его мнению. Папа гордится своими сыновьями. Однозначно. Они же надежда, опора, будущее. А девчонка… что с неё взять? Замуж вышла и даже фамилию меняет.
Иногда жалею, что не родилась пацаном, может быть и жилось легче.
Глушу в себе раздражение на корню. Папа звонит мне не для того, чтобы выслушать претензии из-за моих тараканов в голове. Для него я хорошая девочка, которая перепрыгнула один класс и поступила в институт на уважаемую профессию. Мать удружила в своё время… пока нормальные дети пошли с семи лет в школу, я пошла в восемь.