Неформат
Шрифт:
вот, вообрази себе, я даже в такой некондиционной среде на пятёрку не вытянул! А ты ещё какие
языки знаешь?
– Французский, но это, как говорят американцы, только в пределах, достаточных для того,
чтобы попасть впросак. А вообще, для языков большого ума не надо, – с обезоруживающей
честностью сказала она.
Вадим с уважением посмотрел на неё и покачал головой.
– Нет, ты просто не ценишь, что имеешь. Ведь каждый язык – это, ну, скажем, как
математика,
математики, которые выполняют те же функции, что и твоя собственная, и так же хорошо, а
подчас и лучше. Но в этих математиках, представляешь, дважды два – не четыре! Или в
арифметике не четыре действия, а почему-то шесть. Или извлечение корня противоположно не
возведению в степень, а косинусу…
Он увлёкся и даже впервые перестал глазеть на неё, а смотрел куда-то выше, поверх её
головы. Ляля поглядывала на него со смесью замешательства и лёгкой женской иронии.
– Нет, я тебе точно говорю: по сравнению с этими вашими математическими абстракциями
языки – сущая чепуха, – добродетельно сказала Ляля, интуитивно чувствуя, что нужно
притвориться простушкой…
– Не знаю, не знаю… Ты вот на склоне, когда мы возвращались на турбазу, что-то говорила,
на каком?
– На немецком. Я просто пару фраз знаю – с родителями в ГДР несколько лет жила. Это,
если использовать твоё мышление, язык перпендикуляров. Правильный очень. Всё в нём по
правилам. Даже исключения подчиняются правилам.
– Ладно, семинар о ценности языков и точных наук можно отложить на потом. Слушай, ты
чаю не хочешь? – спросил он, перебивая ход собственной мысли. – Я от этих компотов не
согреваюсь, а только ещё больше замерзаю. И вообще они у меня ассоциируются не с летом и
фруктами, как положено было бы, а с холодной неуютной общагой. Сказываются годы,
проведённые в МАИ.
– А чай? Какие ассоциации? – заинтересованно спросила Ляля.
– Чай, если индийский, ассоциируется со слоном – благо, он на пачке нарисован. Жара,
джунгли и слоны. От одной мысли становится тепло и солнечно на душе. Хотя я вообще
цейлонский люблю. Если серьёзно, чаепитие мне всегда Алма-Ату напоминает. У меня мать
оттуда родом. Там чай пьют сто раз на день – от нечего делать. Ритуал. Но знаешь, в этом что-то
есть. У людей не так много ритуалов на самом деле. Ну, например, молитва. Что это, если
рассуждать исторически? Ритуал. Но не для меня.
– Интересно, почему это не для тебя? – с любопытством спросила Ляля.
Вадим положил руки на стол. Ему вдруг захотелось взять
ответ, как уравнение на доске. Мела, конечно, под рукой не было – да и странно бы это
выглядело. Но его тянуло дать ей развёрнутый ответ, как на экзамене, и он пожалел, что в
карманах нет ручки или карандаша.
– Слушай, я бы мог тебе написать это, как конспект. Люблю всё наносить на бумагу – так
яснее.
– Милый егерь! – Ляля снова взяла шутливый тон. – Вы действительно перезанимались в
своём МАИ. Мало того, что морочите девушкам голову перпендикулярами, так ещё и собираетесь
писать, не отходя от кассы, диссертацию о ритуалах.
– Но прошу вас, – воскликнула она с кинематографической патетикой в голосе –
продолжайте. Слушай, – тут же перешла она на знакомый, человеческий тон, – а ты что, сам из
Алма-Аты?
– Нет, из Изотовки. Не отвлекай меня от магистральной темы семинара. Так вот, молитва
как ритуал мне не подходит по моей профессии. Где ты видела авиаконструктора, который вместо
законов физики уповает на молитву? И ещё: чай можно пить в одиночку, вдвоём и целой
компанией. Это гигантский плюс, если вдуматься. Например, можно пить его вдвоём с тобой. А
представь себе молитву вдвоём!
– Ну, хорошо. А кроме молитвы? Что ты, кстати, к ней пристал? Чем она тебе не угодила?
– Не знаю, отвращение какое-то. Я в детстве пару раз бывал в церкви, в Харькове,
например. Просто заходил внутрь. Там, в Харькове, такой красивый собор – если прямо идти от
железнодорожного вокзала. Так вот противно почему-то. Всё – начиная от запаха и до внешнего
вида людей. Старухи эти полубезумные. И ещё очень противно называть себя рабом божьим. Что-
то есть в этом низкое. Как в туалет ходить на виду у всех.
– Интересный вы тип, егерь. У вас там все в вашей – как это? Изотовке? – такие умные? С
глубоким подходом к жизни?
– Встречаются. Но долго не задерживаются. Все, кто поумнее, после десятого класса
уезжают в большие города.
– А что если в церковь зайти просто полюбоваться алтарём, иконами? И не загружаться
смыслом всего этого? А что до злых старух (меня они, кстати, тоже напрягают), ты, когда за
молоком приходишь, тебя очень заботит, какая продавщица тебе пакет подаёт – симпатичная или
не очень? Тебя, я думаю, больше интересует вкус и качество того самого молока, которое в
пакете…Ладно, вернёмся к ритуалам. Что ещё?
– Ещё есть курение. Замечала, что делают посредственные киноактёры, когда им играть