Нефритовое сердце
Шрифт:
– Что такое, птичка? – Тейтамах засмеялся. – Задумала упорхнуть?
Он стоял далеко впереди, среди скал, одетый во все черное, и громко постукивал тростью. Камень в навершии ярко пылал зеленым пламенем. Кайсин мечтала однажды взять эту трость и разбить ее вдребезги. Желательно о голову владельца.
Будь проклят этот гнусный евнух!
– Или ждешь, что твой драгоценный оборванец Лю выйдет из-за барханов и спасет тебя? Хе-хе-хе. Ты все еще в Башне, моя дорогая, не забывай. Никто не услышит твои мольбы о помощи.
– Не смей говорить о нем! – огрызнулась
– Вот ты как запела, птичка? Ну тогда получи!
Он взмахнул тростью. Песок под его ногами ожил, закружился вихрем, постепенно обретая форму.
– Ты познаешь силу Земли, птичка. По-хорошему или по-плохому. – Тейтамах простер длань. – Взять ее!
Из облачка пыли выпрыгнула змея, почти как настоящая, длиною с дюжину шагов! Да только состояла она из песка и гравия. Зачарованная бестия свилась клубком, приподнялась над землей и зашипела, расправив внушительный капюшон и обнажив клыки из камней. Песчаная погремушка на конце ее хвоста угрожающе загремела.
Стоило Кайсин чуть пошевелиться, и змея ринулась в ее сторону. Она стремительно мчалась, вздымая фонтаны песка. Свирепое шипение становилось все ближе, и девушка, не найдя иного выхода, побежала прочь. Но не успела она сделать и пары шагов, как пески под ней вдруг намокли и стали зыбкими. Ступни утопали, словно в болотной воде, и Кайсин со стонами вырывала из трясины одну ногу за другой, чтобы сделать хоть еще один шаг, но было слишком поздно.
Хлесткий удар пришелся ей в спину. Охнув от боли и удивления, она потеряла равновесие и упала лицом во влажную песчаную кашу. Что-то навалилось сверху и начало бить девушку по телу и голове.
Каждый удар высекал искры острой боли. Кайсин кричала, но слышала лишь, как рвется ее одежда.
Каждый удар вбивал ее все глубже во влажный песок, и вскоре нос и рот забились кашей из грязной горячей воды.
Вода…
Кайсин призвала дар. Ее окутали прохладные потоки силы, живительные и успокаивающие. Девушка впитала всю влагу, до какой смогла дотянуться, собрала ее в ладонях и расплескала морозными иглами вокруг себя. Змея зашипела, и удары вдруг прекратились. Кайсин почувствовала, что давление исчезло, и перевернулась на спину. Однако никто не дал ей ни мгновения на передышку. Рядом вновь послышались шевеление и шорох песка. Еще ничего не кончено.
Быстро поднявшись, она заняла боевую стойку и коснулась дара. Вокруг ее предплечий закружились струйки воды, а у ног распростерлась туманная дымка. Кайсин была готова к битве. Змея быстро неслась по кругу, пытаясь запутать жертву. Приходилось перемещаться вместе с ней, чтобы не терять из виду. И все равно новая атака оказалась неожиданной и стремительной. Бестия стрелой вырвалась из-под земли, кружась вокруг себя. Ее шипение превратилось в рык, а несущие смерть клыки нацелились точно в шею девушки.
Время как будто замедлило свой ход. Кайсин смахнула со лба грязную намокшую прядь, спокойно выдохнула и чуть отступила в сторону, давая змее пролететь мимо. Она рубанула ладонями перед собой, а сорвавшиеся с рук водяные лезвия отсекли
Кайсин вздрогнула, когда вдалеке послышались аплодисменты Тейтамаха.
– Хвала Небесам, ты наконец-то сделала хоть что-то, тупица!
Кайсин не выдержала и быстро пошла навстречу Тейтамаху, сжав кулаки.
– Ты должен был научить меня принципам стихии Земли! – прокричала она. Разгоряченная боем, девушка больше не хотела сдерживаться и подчиняться. – Неужели вместе с членом тебе отрезали и мозги?! Ты должен учить меня, а не пытать!!!
Евнух топнул ножкой и выбросил вперед посох.
Сокрушительная волна невидимой силы смела Кайсин и пронесла через всю пустыню. Девушка кричала, барахталась, пыталась призвать свой дар, но все было тщетно. От болезненного приземления она едва не утратила последнюю искру сознания. Словно безжизненную каменюку, Кайсин протащило сквозь пески на несколько десятков шагов, пока она не уперлась макушкой в стоящие в пустоте двери Башни. Она долго лежала, не в силах пошевелиться, снедаемая дрожью и слезами.
– Прошу, хватит. Прошу…
Ее помутневший взор заслонила длинная вечерняя тень. Возле израненного лица возникли мягкие тканые туфли Тейтамаха. Лысый евнух склонился над девушкой и тихо посмеялся.
– Искать помощи негде. Ты не пройдешь по пути Земли, пока не изваляешься в грязи. – Он наклонился как можно ниже. – Скоро мы проверим, как ты усвоила уроки. Я устрою тебе последнюю проверку и обрушу на тебя всю мощь стихии. Я буду упиваться твоими криками, хе-хе-хе. Готовься, птичка.
Он бесцеремонно перешагнул через нее и скрылся в тенях Башни. До слуха донесся скрежет дверей лифта, и наконец наступила долгожданная тишина.
Кайсин зарыдала. Жгучие слезы потекли по ее щекам, оставляя за собой расплывчатые грязные дорожки.
Она вернулась к полуночи, еле переставляя ноги. Вывалилась из лифта и упала в объятия Мэйсу. Сестра дожидалась ее прихода, сидя на стуле в округлом коридоре, заранее приготовив влажное полотенце. Служанка уже успела привыкнуть, что хозяйка возвращается после тренировок в удрученном состоянии, покрытая песком и пылью. Однако сегодня Кайсин была едва жива.
– Мэйсу.
– О духи! Моя госпожа!
Сестра подставила Кайсин свое плечо, но легче от этого все равно не стало. Шаги отдавались глухой болью в ребрах. Ноги отказывались слушаться, и от каждого движения Кайсин тихо постанывала. Идти вдруг стало легче. Кто-то подхватил ее под другую руку. Кто-то с теплой бархатистой аурой, мягкой, нежной и успокаивающей.
– Госпожа, как вы? – послышался взволнованный голос Вей Шена.
Кайсин не смогла ответить.
Мэйсу и Вей Шен отвели ее в покои и уложили на кровать. Мягкий шелк одеял казался грубым и вязким. В памяти всплыли моменты битвы со змеей. Мокрый зыбкий песок, шипение и ее собственные крики. Кайсин дернулась, начала бить руками воздух, но Вей Шен поймал ее за запястья и положил рядом с головой.