Неизбежна ли гибель Америки
Шрифт:
Как добиться того, чтобы фашистская Германия перестала представлять для них опасность и в то же время не была ослаблена как сила, борющаяся с рабочими организациями и угрожающая Советскому Союзу, — вот что больше всего занимало западные державы. Эти противоречивые тенденции определяли их поведение и их военную стратегию.
Отказ Англии и Соединенных Штатов по-настоящему вооружить народные силы Франции, Италии и Югославии, их предательская политика в отношении народов Китая, Греции и Испании, тот факт, что, в то время как их авиация бомбила жилые кварталы в городах Германии, промышленные объекты, снабжавшие нацистскую
107
военную машину, часто оставались нетронутыми, и-самое главное — срыв
«Не раскроете ли вы нам, какие цели вы преследуете, ведя эту войну?» — спрашивали либералы на протяжении всей войны тех, кто определял политику Лондона и Вашингтона. Правдивый ответ, который гласил бы, что американский правящий класс склонен спасать капиталистов Рура от обуявшего их безумия и что английские правители борются за сохранение ежегодной ренты своих рантье, — поставил бы их в неловкое положение. Они отвечали поэтому туманными рассуждениями о «четырех свободах». Вскоре эти рассуждения были облечены в форму империалистической «теории» об «американском веке».
«А каковы ваши цели войны?» — спрашивали некоторые Советский Союз. Ответ был прям и прост: завершить войну, снабдить народ оружием для полного уничтожения фашизма, установить подлинно демократические народные правительства и добиться как можно более быстрого и полного поражения фашистского агрессора Но именно этого и хотели избежать Черчилль и его клика. Сила обстоятельств заставила их сражаться в одном лагере с Советским Союзом, но это не превратило их, как по мановению волшебной палочки, в друзей прогресса и демократии.
Мобилизацию военных сил англо-американского блока тормозили и затрудняли бюрократизм, бессмысленная, напрасная трата ресурсов, взяточничество, параллелизм и несогласованность в действиях. «Демократические страны тяжелы на подъем», — такова была стандартная отговорка. К тому же вначале монополии отказывались расширять свои предприятия по производству вооружения без гарантий в отношении прибылей1. Впрочем, основной
1 См. книгу Кэттона «Военные магнаты Вашингтона» (Bruce Cattop, The War Lords of Washington, New York, 1948), где изложена плачевная история американского военного производства. (Прим. автора.)
108
причиной было желание правящих классов Запада, и особенно правящих кругов Англии, усложнить и затянуть войну. Их целью было выждать, пока Советский Союз не истощит своих сил настолько, чтобы беспрекословно подчиниться приказаниям Лондона и Вашингтона, а народы Европы не придут в полное отчаяние и не согласятся на возвращение своих прежних господ.
Англо-американская военная политика преследовала одну цель: избежать исторически неизбежных последствий войны — падения европейских олигархий. Поэтому английский и американский правящие классы делали все, чтобы избежать полного уничтожения нацистской военной машины, подавить народную антифашистскую борьбу и удушить те новые демократические элементы, которые зарождались в этом кровопролитии.
Американских солдат не учили ненавидеть фашизм, им не раскрывали его подлинной сущности. В лучшем случае в этом направлении делались самые слабые попытки. Война нередко изображалась как беспорядочная драка, как борьба против какого-то абстрактного зла, воплощенного в образах Гитлера, Хирохито и Муссолини, или как война против «немчуры», «япошек» и «итальяшек». Солдат держали в полном неведении, скрывая от них истинные причины возникновения фашизма и войны. Воспитательную работу среди солдат вели преимущественно реакционно настроенные офицеры. Солдатами-неграми нередко командовали люди расистских взглядов, жестоко обращавшиеся с ними. Для огромной массы солдат война была не чем иным, как личным несчастьем или лишь авантюрой, не имевшей никакого иного, более широкого смысла1. Время шло, и настроения горечи, цинизма и разочарования
1 The Infantry Journal, December, 1943.
109
Предательство по отношению к движению сопротивления
Несколько примеров убедительно покажут читателю странный способ ведения войны англо-американским блоком, тщательно продуманные акты предательства народных интересов во имя интересов международных трестов.
Вскоре после высадки американских и союзнических войск в Северной Африке в ноябре 1942 г. Роберт Мэрфи и его единомышленники из государственного департамента спокойно передали управление Французской Северной Африкой вишистам — союзникам Гитлера, — заключив сделку с адмиралом Дарланом. Французских антифашистов, часть которых была лишь незадолго до того выпущена из германских тюрем, приближенные Мэрфи пытались заставить молчать, угрожая им снова тюрьмой. Армия Роммеля все еще стояла в Киренаике и Тунисе. Среди французского населения Северной Африки и арабов нашлось немало охотников добровольно сражаться против нацистов. Американские власти долго тянули с разрешением этого вопроса, а затем отказали им в их просьбе. Они опасались, как бы кровь, пролитую североафриканскими и французскими антифашистами, не пришлось оплачивать расширением демократических прав народа.
Тем не менее народ продолжал настаивать на создании собственной армии. Чтобы отвлечь его внимание, была разыграна замысловатая комедия с участием Дарлана, Пейрутона, Жиро и де Голля. Позднее были созданы местные вооруженные силы, которые англо-американские власти не сумели как следует экипировать. Специальным решением союзнических властей офицерский состав этих вооруженных сил был ограничен вишистскими коллаборационистами, заявившими о «перемене своих убеждений». На карту было поставлено сохранение колониальной эксплоатации и феодализма в Северной Африке от Касабланки до Суэца. Решался вопрос и о власти англо-французских монополий в Северной Африке и об их выгодных сделках с нацистами.
«Оружия! Оружия!» — таков был постоянный призыв французского подполья. Движение сопротивления насчитывало миллионы французских патриотов. Но их героические подвиги игнорировались военщиной и сообщения
110
о них не пропускались в печать английской цензурой, хотя за период, предшествовавший высадке союзников в Нормандии, это движение понесло не меньше жертв, чем английская и американская армии вместе взятые. «Я имел конфиденциальную беседу с одним бежавшим крупным французским деятелем, — телеграфировал корреспондент «Нью-Йорк таймс» Гаролд Каллендер 10 июня 1944 г. — Он заявил: «Тот факт, что в движении сопротивления принимают участие коммунисты, — недостаточное основание для того, чтобы не посылать участникам движения оружия. Во Франции сегодня есть только патриоты».
Лондон деятельно разжигал восстание против французского господства в Ливане, стремясь использовать в своих интересах ослабление французской империи на Ближнем Востоке. Лондон предпочитал вооружать польские войска реакционного генерала Андерса, а не группы сопротивления, и в частности французского движения сопротивления, которое располагало достаточными силами, чтобы — при наличии оружия — завершить в основном освобождение Франции. Но Лондон рассчитывал сохранить за собой контроль над французскими финансами и правительственной политикой, который он осуществлял до войны. Поэтому французское движение сопротивления получало от западных союзников лишь символическую помощь