Неизменный
Шрифт:
— О, прекрати, — приказала она. — С нами точно ничего не случиться, если тебя не будет всего день. — Она ткнула в меня пальцем. — Просто убедись, что это только на один день. Иначе все начнет разваливаться, а я слишком дряхлая, чтобы со всем этим справляться.
Моя улыбка дрогнула, несмотря на годы тренировок и мою способность лгать. Я не хотела этого делать. Я не хотела причинять боль Мэгги или оставлять её.
— Это может занять два дня. Или даже неделю. Ты же знаешь, сколько держится подобная простуда.
Она стала серьёзной и придвинулась ко мне поближе.
— Ты
Я обошла стол и встретила её на полпути, потому что явно беспокоилась за меня. Я обняла её за шею и начал рыдать у нее на плече. Она поколебалась, но в конце концов обняла меня в ответ. Это был первый раз, когда мы обнялись. Ни Мэгги, ни я не были обидчивыми натурами, так что между нами никогда не было ничего большего, чем случайные «дай пять».
Осознав, как странно я себя веду, я отстранилась и начала вытирать глаза.
— Извини, — икнула я. — Я не знаю, что на меня нашло. Иногда быть родителем в одиночку по-настоящему сложно.
И я снова начала плакать, потому что это было правдой, но в то же время это была ложь. И я обнаружила, что не хочу лгать Мэгги. Я даже не позаботилась о том, чтобы обезопасить её. Я хотела признаться, выложить всё, чтобы она могла дать мне наставления. Я прожила пять лет благодаря доброму, мудрому совету Мэгги, и было ужасно, что в то время, когда я нуждалась в этом больше всего, я не могла попросить об этом.
— Кэролайн, ты меня беспокоишь.
Нервно рассмеявшись, я сделала ещё один шаг назад.
— У меня ПМС или что-то в этом роде. Я веду себя как идиотка.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке? Есть что-то, о чем ты хочешь поговорить?
Да. Очень много всего.
— Со мной на самом деле всё в порядке, — пообещал я ей. И это не было полной ложью. Это было тяжело. Это было невыносимо. Но спасение Джульетты того стоило. Если держать Франческу подальше от её сумасшедшей семьи преступников, всё было бы в порядке. — Просто в последнее время у меня был стресс, и я все держу в себе. Это был тот самый катарсис, в котором я так нуждалась.
Она нахмурилась еще сильнее.
— Ты ужасная лгунья.
Она ошибалась. Я была лучшей. А это означало, что я вновь могла соврать и выпутаться из этой ситуации.
— Я собираюсь пойти проверить десятый домик. Они звонили раньше, чтобы сказать, что с их посудомоечной машиной что-то не так. Я узнаю, стоит ли нам вызывать мастера или мы сможем решить всё сами. И потом я я уйду, хорошо?
На её лице всё ещё было то же озабоченное выражение.
— Ты позвонишь мне, если я тебе понадоблюсь?
— Конечно. Спасибо за предложение.
Я была на полпути к двери, когда Мэгги добавила:
— Передай Джульетте, что я люблю её. Скажи, что когда ей станет лучше, вы двое можете пригласить меня на ужин.
Ее предложение заставило меня улыбнуться.
— О, ну и ну, Мэгги, это так великодушно с твоей
Она улыбнулась, и её брови расслабились, превратив её лицо из сержанта-надзирателя в красотку.
— Если ты будешь хорошо себя вести, я, возможно, даже позволю тебе сводить меня в кино.
Моя голова откинулась назад, и я рассмеялась настоящим, искренним смехом, за который была невероятно благодарна.
— Ты уже несёшь какую-то чушь.
Теперь настала её очередь смеяться.
— За это ты меня и любишь.
Направляясь к входной двери, я была благодарена за естественную возможность ответить:
— Я действительно люблю тебя за это. Очень сильно.
К тому времени, как я вышла на улицу, я почувствовала себя немного лучше. Мы с Мэгги расстались на хорошей ноте. К пятнице, когда я так и не объявилась бы в течение трех дней, она могла бы возненавидеть меня. И я бы не стала её винить. Но сегодня мы были такими же хорошими друзьями, как и всегда. И я запомнила бы это прощание на всю оставшуюся жизнь.
Я сделала то, о чём говорила, прежде чем уйти. Я подъехала на квадроцикле к десятому домику и поговорила с гостями об их посудомоечной машине и о том, что с ней не так. Я могла видеть джип Сойера на небольшом холме в конце этой подъездной дорожки. И когда я вышла из десятого домика, к нему присоединился «Субару» Гаса.
Они оба были там. Теперь у меня был шанс.
Я поспешила обратно в офис и подготовила всё к оставшейся части недели. Я потратила драгоценные секунды на организацию, планирование и составление списков дел для Мэгги и убедилась, что у неё есть доступ ко всем нашим паролям. Я просто хотела, чтобы у неё всё было хорошо. Я не хотела, чтобы она потеряла меня и запуталась, потому что она не знала наши пароли в социальных сетях или сколько мы платили парню за доставку бумажных товаров.
Когда всё было сказано и сделано, я поцеловала свою ладонь и положила её на высокий потертый прилавок. Это место было для меня вторым домом в течение пяти лет. Я бы скучала по нему так же сильно, как и по Мэгги.
Пока я возвращалась в город в моём зеркале заднего вида виднелась гора, похожая на смерть, как будто я наблюдала, как кто-то умирает. Поэтому я сосредоточилась на дороге впереди, отказываясь смотреть, как угасает жизнь позади меня.
Я вернулась в город к шести часам. Солнце низко висело над вершинами далеких гор, и небо быстро темнело. Температура тоже падала, придавая воздуху прохладу, пахнущую возможным снегом.
Объехав квартал три раза, я припарковалась в переулке между двумя курортными отелями недалеко от Мейн-стрит. Я оставила свой «Мурано» незапертым и обогнула квартал, чтобы пройти по главной дороге и войти в «Инициативу округа Колумбия» через парадную дверь.
Я была в рабочей одежде, но выглядела достаточно опрятно, поэтому надеялась, что не привлеку слишком много внимания в своих черных потертых узких джинсах и толстом сером кардигане. Казалось, что хостес задрала нос при виде меня, но, по большей части я не чувствовала, что она наблюдает за мной, по крайней мерве не больше, чем за всем окружающим её пространством.