Nekomonogatari(Black)
Шрифт:
Пусть на вас наступит сестра, кошка, демон.
В моей жизни одно вело к другому.
Пока я думал, девочка-вампир убрала ногу с моего затылка, затем пнула в лицо, на этот раз ударив пальцами.
Я не выдержал и перевернулся, всё в том же положении – чувствовал себя перевёрнутой черепахой.
И больно ударился спиной.
Эта моя поза, которая держалась пять дней…
Это равновесие было нарушено.
Меня пнула маленькая девочка.
Едва-едва, но это случилось. Если
Однако то, что случилось потом, было уму непостижимо.
Настолько необычно, что это наверняка был первый и последний раз.
Я даже слегка испугался.
– …
То, что я увидел, когда бесстрашно встал, чтобы вернуться в исходное положение, было девочкой-вампиром, широко открывшей рот, будто вытягивавшей язык – как древний маг, она доставала из горла японским меч.
Длинный японский меч.
Явно длиннее, чем вся девочка.
Его можно было бы назвать одати.
Я видел эту катану лишь раз, на весенних каникулах.
Хеартандерблейд.
Сердце под лезвием.
Исток имени Киссшот Ацерола Орион Хеартандерблейд, единственное «оружие», которым она, как сильнейшее существо, когда-либо владела.
Демонический меч Кокороватари.
Также известный, как «Убийца Кайи» – у него не было ножен.
Ему не нужны были ножны.
Зачем катане, созданной, чтобы рубить Кайи без остановки, такое хранилище…
– !…
Для девочки эта катана была как паспорт, как дорогое воспоминание, и всё же она бросила демонический клинок мне в грудь, как палку.
Я не смог ухватить его.
Будто неуклюже жонглируя, я едва поймал его в опасном положении.
Каким-то образом я не дал ему упасть на пол.
С облегчением поднял лицо, а девочка вампир уже вернулась в начальное положение.
Уселась, с кислым видом обхватив колени.
…
Кстати говоря, я не смог увидеть выражения её лица, когда она пинала или наступала на меня – впрочем, это было неудивительно, потому что всё это время я смотрел на землю.
Когда она выплюнула демонический меч, она не показала эмоций – ну ладно.
Я и так мог представить.
Презрение или осуждения, что-то в этом духе.
Неважно.
В крайнем случае, там была не такая жутковатая улыбка, как на весенних каникулах.
Даже если кто-то может счесть её комичной и захочет на неё стоит посмотреть.
Она не покажет её мне – особенно в этом положении.
И всё же я ещё раз поклонился ей, очень низко, извиняясь.
– И все же меня это сильно беспокоит.
В тот момент, как будто рассчитав момент – как будто он видел меня насквозь.
Меня позвали из-за спины.
Хоть прошло немного времени, я успел соскучиться
Я обернулся, и, конечно же, увидел Ошино Меме.
– Арараги-кун, ты неправильно кланялся.
– Как это?
– Это поклон для чайной церемонии. Какой вежливый способ что-то просить…
«Ха-ха», – весело рассмеялся Ошино.
Однако его гавайская рубашка снова была изодрана – намного сильнее, чем раньше. Такое даже сотня котов не сотворила бы.
Мне кажется, в таком состоянии сложно смеяться.
– Ах. Все это тянется с чайного клуба в средней школе… видимо, я выучил этот поклон по ошибке.
– Вы заставляете школьников в чайном клубе кланяться? Что за ужасные привычки.
– Я не шутки ради это делал! Я предпочитаю, чтобы не мне кланялись, а я кланялся сам. Это были очень продуктивные пять дней.
– Хм. И ты сумел добыть Кокороватари. Круто – даже я не ожидал, что вампир-тян изменит своему решению.
«В любом случае, позволь мне поздравить тебя», – сказал Ошино.
Хотя по нему нельзя было сказать, что он меня поздравляет.
Вовсе нет.
И всё же его слова пришлись к месту – по тому, что я видел, даже у него уже кончились идеи.
Как профессионал, Ошино не назовёт то, что я делал – то, что я пытался сделать – попыткой путаться у него под ногами.
– Родители старосты-тян, знаешь ли, – Ошино начал говорить так, будто это была абсолютно банальная тема для разговора, – уже выписываются из больницы.
– Уже?!
Я думал, они были так истощены, что им понадобится больше времени, чтобы восстановить силы. Это были очень плохие новости.
Иными словами, эти двое очень скоро вернутся в дом, где не было комнаты Ханекавы.
А это значило, что если Мартовская кошка придет переодеться, она столкнётся с ними и…
– Я с ними немного поговорил.
– Что?
– Я навестил их перед выпиской. Думал, в перерыве между боями смогу найти подсказку. Но не вышло.
– …
Так вот чем занимался Ошино, пока я ползал на коленях перед девочкой-вампиром. А если подумать, увидеться с первыми «жертвами» Мартовской кошки, с этими двоими, и выслушать их, было первым, что Ошино должен был сделать.
Классно он придумал.
Выслушать родителей Ханекавы, поговорить с ними.
Я бы так не смог.
Я не хотел говорить с ними, я даже не хотел видеть их лиц.
– Они ничего не знали. Родители ничего не знали о своей дочери – ну, в наши дни такое бывает, да? У неё тоже сложный возраст.
– Любопытная семейка…
– Действительно. Я заметил. Я не смог получить никакой ценной информации, которая пригодилась бы в бою с Мартовской кошкой, но зато они рассказали мне интересную историю.