Nekomonogatari(Black)
Шрифт:
Хороший человек вообще не станет жертвой кошки.
– Можешь называть это абсурдом или внезапной концовкой, но в этой истории есть урок.
Мудрость, столь часто встречающаяся в сказках. Абсолютно хороших людей нет. Доброта – лишь верхушка айсберга. У каждой медали есть вторая сторона – если во тьме горит свет, то в белом прячется чёрное. Кошка – всего лишь катализатор. Это не просто история о неблагодарной кошке – это одна из историй о темной стороне людей.
Темной стороне людей.
Так объяснял Ошино.
«Но
– Потому что кошку ты носишь [75] . Даже староста-тян носит кошку – нет исключительно хороших и справедливых людей. Она пытается быть такой, и от стресса ей никуда не деться.
«Тёмно-чёрная», – добавил Ошино.
Тьма.
Тёмная сторона старосты Ханекавы Цубасы.
– И всё же кошка в обычном случае стала бы лишь маской. Я не понимаю, что происходит, но староста-тян почти объединилась с Кайи. Если считать кошку главным телом, то этот переход больше похож на поглощение. Как угроза он неизлечим. Не столько неизлечим, сколько непобедим.
[75] «Носить (на голове) кошку» в японском означает «прикидываться невинной овечкой».
Наполненные каламбурами слова Ошино могли показаться смешными, но он лишь описывал серьёзность положения.
Он всегда легкомысленно говорил о серьезных вещах.
Искусственно… и гладко.
– Мы должны покончить с этим как можно быстрее, или все станет еще хуже. А то еще окажется, что староста-тян вообще не была одержима кошкой. Мы должны что-то сделать, пока они полностью не слились.
Я понял, что дело плохо.
И даже то, что в худшем случае Ошино не справится.
Однако… я ничего не мог предпринять.
Единственное, что я мог сделать – это ничего не делать.
Я ничего не мог сделать ради Ханекавы.
Хоть я и знал о её тёмной стороне, хоть я и заглядывал в эту бездну, я ничего не мог сделать.
После этого Ошино быстро ушёл – он сказал, что ждал меня, но это тоже была легкомысленно брошенная фраза. На самом деле он зашёл в заброшенное здание просто чтобы передохнуть между боями с кошкой, пополнить амуницию. Я покормил кровью девочку-вампира, которая сегодня почему-то сидела на втором этаже, и ушёл домой.
Глаза девочки-вампира как будто смотрели на меня с презрением.
Так мне казалось – из-за того, что я сам себя презирал.
Следующий день, третье мая, День Конституции.
День, в который была принята конституция Японии. Или обнародована, я не знал наверняка, в любом случае, это праздник.
И неважно было, что это за праздник, я ненавидел такие дни.
Если не можешь веселиться, как ребёнок, спи, как взрослый.
Но в тот день я не мог спокойно сидеть
Я заключил, что пока можно не опасаться за Огненных Сёстер и их охоту на бакенеко.
Если верить тому, что я вчера услышал от Ошино, и слухам, рассказанным Цукихи, пользующейся информационной сетью Огненных сестёр, многие пали жертвой Мартовской кошки, но никто серьёзно не пострадал.
Хотя люди теряли сознание, их не госпитализировали.
Говоря словами Вегеты в одной из последних глав Дрэгон Бола: «Как будто много бегал».
Тяжело пострадали только родители Ханекавы и я, лишившийся руки в результате физической атаки. Короче говоря, она просто выпивала людей.
Вампиры пили по-другому, но скорее всего повреждения были ограничены намеренно.
Учитывая всё это, можно предположить, что поглощение энергии использовалось так, чтобы не навредить.
Несмотря на то, что оно всегда был включено – или возможно, именно поэтому, – кошка щадила своих жертв.
Если предположение Ошино о том, что она намеренно нападала на людей, верно – она намеренно сдерживала себя, стараясь никого не убить.
Ханекава все еще была в сознании…
Интересно, что это значит.
Если это так, то трое пострадавших выбивались из общего ряда.
Я мог как-то понять, за что получили родители Ханекавы.
А я…
Мне показалось, что если задумаюсь сильнее, дойду до нескольких удручающих истин. Я храбро прекратил думать.
Поэтому я решил не беспокоиться за Огненных Сестер по крайней мере днем. Мне Эти двое были столь энергичны, что я был бы даже не против, если бы кошка выпила часть их энергии… это, если что, шутка.
Неважно.
Я направился в школу.
В старшую школу Наоецу.
В школу, в которой я учился – мне просто нечего было делать.
И никакой цели не было.
Я пропускал школу даже в самые обычные дни. Признаю, что не понимал, зачем я пошёл туда именно в государственный праздник, но удержаться было сложно.
В любом случае, я бы очень сильно опоздал.
Школьные ворота были открыты для состоящих в клубах учеников, и даже здание школы не было заперто.
Если сравнить его с домом Ханекавы, пробраться внутрь было просто. Может показаться, что я люблю забираться куда не надо, но это будет не совсем так.
Мне просто некуда было идти.
Так что я поднялся по лестнице и направился в класс.
Разумеется, класс был закрыт – как мне думалось, но задняя дверь была открыта.
«Ай-ай, как неаккуратно», – подумал я, но закрывать дверь было работой заместителя старосты, то есть моей.
Поскольку обычно я доверял её Ханекаве, то и сейчас не подумал. Ох…
Я не могу даже дверь закрыть без Ханекавы.
Естественно, я расстроился.
Нет, я не из тех, кто расстраивается из-за такого.