Некромант . Трилогия

Петерсон Андрей Викторович

– О, как! — Хилависта пошлепал своими мясистыми губищами. — Страж! Иди ж ты! Мало мне придур ашенной было, так тут еще и Страж нарисовался… Вы чего, вообще…

– Слушай, ты, пузырь глазастый… — терпение леди Кай наконец лопнуло, и теперь голос ее был тих, холоден и хорошего ничего не сулил. — Либо ты идешь с нами, но при этом следишь за своим поганым языком, либо… — она выдержала паузу, неотрывно вглядываясь в бездонные голубые глаза своего визави. — Либо остаешься тухнуть здесь, но язык твой я вырву и заберу

с собой… Заберу и брошу где-нибудь там за самой последней Ступенью. А дойду я туда по-любому — с тобой или без тебя, понял?

Выплеснув это все, Осси замолчала, и в комнате наступила почти абсолютная тишина. Лишь где-то далеко, на самом пределе слышимости капала вода, отмеряя промежутки замершей в ожидании вечности, да ворочалась под полом потревоженная мышь. А игра в гляделки все продолжалась и продолжалась.

Хилависта отвел глаза первым.

– Таш ур…

– Что?

– Меня зовут Ташур, — проскрипел хилависта. — И я иду с вами.

– Хорошо, — кивнула леди Кай. — Тогда лежи смирно и слушай. И не забывай про язык.

– Помню, — буркнул Ташур. — Забудешь тут…

– Вот и чудненько. И покуда ты это помнишь, жить мы будем в мире и согласии. А теперь к делу. Меня зовут Осси Кай, и подставили меня не хуже тебя. Но, раз уж так получилось…

Говорила Осси долго. Аж во рту пересохло, а яркие лужицы по углам, тем временем, почти совсем истаяли и света в комнате поубавилось изрядно. Да что там поубавилось — к тому времени, когда леди Кай поведала хилависте краткую и несколько подредактированную историю последних дней своей жизни, кое о чем сочтя, правда, за благо умолчать, библиотеку почти полностью накрыли столь привычные для этих мест лиловые сумерки. И это несмотря на то, что воск со свечей на столе все продолжал и продолжал капать…

– Вот оно значит как, — протянул хилависта, когда Осси закончила свой рассказ. — Выходит не простил он… Жаль. А я уж было подумал…

– Что не простил? Кто? — Осси помотала головой. — Ты сейчас о чем вообще?

– Кто… Что… О чем… — передразнил хилависта, умудряясь с точностью до обертона переложить Оссины интонации на скрип основательно проржавевшей пилы, застрявшей в молодом и полном сил дереве. — Много спрашиваешь…

– Абатемаро, — догадалась Осси.

Хилависта издал звук, который при определенном желании можно было принять за одобрение. А может просто булькнуло у него там что-то.

– Так я права? Абатемаро?

– Права, права, — вздохнул хилависта. — Я думал — забыл он уже, а выходит, что нет…

– Что забыл?

– А вот это не твое дело, — обозлился вдруг Ташур. Даже, вроде, побагровел немного. — Что надо, то и забыл. А что не надо, — то помнит… Это только между нами. Между ним, значит, и мной. А никак уж не между тобой и нами. Вот если бы это было и твое тоже…

– Все. Хватит. Я поняла, — оборвала его причитания Осси. — Это не мое… Закончим на этом. Так, ты идешь?

– Иду? Конечно иду. Куда ж я денусь, когда меня

кровью повязали… — хилависта посопел, помолчал и неожиданно добавил: — Да, и интересно ведь — что там и как… Вот только…

– Что еще?

– Что еще… что еще… — проворчал шар. — Поесть бы надо перед дорогой. Вот, что еще… Не годится столько еды тут оставлять. Да и не известно, как оно там дальше будет… А тут вот она — бери да ешь.

– Знаешь, — Осси с сомнением посмотрела на недоеденную рыбину. — Давай мы сейчас отсюда выберемся, а когда окажемся у меня, я тебе такой стол накрою — закачаешься.

– Я не хочу качаться, — насупился хилависта. — Я кушать хочу… Рыбку…

– Покушаешь, покушаешь. Будет тебе и рыбка, и все, что твоей душеньке угодно.

– Точно?

– Точно, — Осси кивнула и, не дожидаясь ответа, двинулась к двери.

Раздираемый противоречиями Ташур покрутился на месте, но потом все же двинулся следом, не переставая бубнить себе под нос что-то про «сладкую», «жирную» и «во рту тает»…

Далеко, однако, они не ушли.

Не успела Осси сделать и пары шагов, как сзади раздался жуткий грохот, что-то упало и со звоном разлетелось вдребезги. Затем послышалось недовольное бормотание, скрипнуло кресло и мимо леди Кай снова прошаркали чьи-то шаги. Рядом совсем. Даже будто ветерком мазнуло.

«Вот и наш друг нарисовался, — отметила Хода. — Давно, что называется, не виделись… То есть — вообще не виделись. А пора бы уже».

– Кто это? — Шепотом спросила Осси, повернувшись к хилависте.

– Это? Это Снисс. Привратник. Он безобидный. Если не мешать ему, конечно.

– Привратник?

– Ну, да. Кто-то же должен за всеми за ними следить…

– За кем за ними? — Насторожилась Осси, а рука уже сама тянулась к мечу.

– А ты, что не видишь? — Хилависта снова зашлепал губами, что по всей видимости являлось отражением мучительных мыслительных процессов, протекающих в его теле, служившим ему еще и головой. — Странно… А я думал… Ну, да ладно, не суть. Не видишь — и не видишь… А чего нет, того и опасаться не стоит…

Сраженная такой прямолинейной логикой Осси еще некоторое время стояла, хлопая глазами, но потом все же решила, что в словах губастой головы есть зерно здравого смысла, и вопрос был лишь в том, что из этого зерна прорастет. А поскольку результат был до некоторой степени непредсказуем и дожидаться его не хотелось, леди Кай еще раз окинула взглядом комнату, но так и не обнаружив в ней ничего нового и для здоровья опасного, развернулась и ступила за порог.

А мир, пока леди Кай налаживала контакт со своим будущим поводырем-надзирателем, успел основательно измениться. Может не весь, но декорации на первом этаже обновились почти полностью, и теперь он ничем более не напоминал того тихого, пусть немного жутковатого, но все же совершенно спокойного места. Если что и осталось от прежнего зала, так это — липкие сумерки да окно бледно розовой мути, через которое Осси сюда попала.