Нелегкий выбор
Шрифт:
— Может, я чем помогу? Звони, заходи — в любое время, ясно?
— Добавить себе хлопот к воспитанию детей и ядерной физике, этого ты хочешь? — с горечью усмехнулась Лэйни.
— Это поначалу все так страшно, помяни мое слово! Пообвыкнешь, притрешься — оно само и покатится.
— Да уж, конечно! — недоверчиво хмыкнув, Лэйни снова откинулась на сиденье.
— По-моему, это в следующем квартале, — Райли вертелась на сиденье, выглядывая то в правое, то в левое окно машины.
— Куда поворачивать? — спросила Лэйни, отчаявшись добиться от девочки информации, которая привела бы их к месту назначения. — Направо или налево?
Райли только
— Я помню, что туда, но… может, проедем еще немного. Я не совсем уверена, понимаешь?
Лэйни промолчала. Все, что бы ни говорила Райли, было лучше, чем обиженное молчание, встретившее ее после приезда со станции. На вопрос насчет представления девочка неохотно ответила:
— Я не хочу туда.
После двухчасовых уговоров она все-таки согласилась, и вот в шесть часов вечера Лэйни рыскала по городу в поисках если не балетной пачки, то хотя бы белого тюля для того, чтобы ее сшить. Она начала обзванивать одноклассниц Райли, и на пятом звонке выяснилось, что мать одной из девочек купила слишком много ткани и готова ее уступить. Теперь она ехала по полученному адресу, заранее предвкушая, как будет далеко за полночь кроить, наметывать и шить, а когда покончит с этим, усядется наконец заканчивать Пэтси-Пони.
Даже если этот сумасшедший кросс увенчается успехом, она понятия не имела, как сможет отвезти работу в Нью-Йорк и вовремя вернуться, чтобы отвезти Райли в Пембли-холл. Оставалось надеяться, что все как-нибудь устроится.
— Ничего, время терпит, — сказал Патрик Фучард, когда она предупредила, что вынуждена на некоторое время отложить работу над Маризой.
Но оставались еще и старые долги — Пэтси-Пони и прочее, — о которых нечего было и думать, пока каждый новый день приносил проблемы, касающиеся Тима и Райли. Лэйни уже не раз приходила мысль бросить работу и посвятить детям все свое время, но она понимала, что не сможет. Решения столь важные не принимаются вдруг, когда еще и месяца не прошло со дня смерти подруги. Одним движением руки отмести все, чем жила раньше, перебраться в пригород, стать только домохозяйкой, только матерью… невозможно! Но и продолжать жить, как жила, успевать и работать, и воспитывать детей у нее тоже не получалось. Коллеги сочувствовали ей и шли навстречу во всем, но нельзя было откладывать работу до бесконечности. Заказчики не могли ждать, пока закончится траур, или Праздник зимы и снегопада, или проблемы с Тимом. Проект «Пэтси-Пони» должен был быть завершен к выходу фильма на экран, а до этого оставалось меньше двух месяцев. Если бы Лэйни опоздала, творческий коллектив тоже выбился бы из графика, и тогда компания понесла бы громадные убытки уже в первую неделю проката.
Оставалось сократить время, отведенное для Тима и Райли. Лэйни мысленно застонала, подумав об этом. Дети едва перетаскивали себя из одного дня в другой! Может быть, стоило обратиться к профессиональной помощи, даже если это не понравится ее подопечным. К кому обратиться за консультацией? К Меган Берк? Возможно, она знает хорошего психоаналитика…
Наконец поиски нужной улицы увенчались успехом, и Лэйни приободрилась. Она бывала в Медоувью десятки раз, с тех пор как здесь поселились Коулы, но приезжать в гости и жить было совсем не одно и то же. Ей приходилось сопровождать Фэрил и на стадион, и в химчистку, поэтому названия некоторых улиц успели примелькаться. Зато другие ни разу не попадали в поле ее зрения. Из окошка автомобиля город казался лабиринтом, заблудиться в котором было проще простого. Лэйни добиралась из Медоувью до Манхэттена чуть ли не с закрытыми глазами, но понятия не имела, как добраться со Скайлэк-роуд до Бридлав-роуд.
— Ага,
Лэйни с облегчением повернула к указанному зданию, которое и правда сияло на манер гигантского фонаря.
— А ты знаешь, сколько часов горит, не перегорая, стоваттная лампочка? — вдруг спросила Райли.
Из нее хлынул нервозный поток информации, касающейся электричества. Немного послушав, Лэйни признала, что ей и за тысячу лет не собрать столько знаний по данному предмету, сколько уже держала в голове эта семилетняя девочка. Способность помнить поразительное количество не связанных между собой фактов прорезалась в Райли еще в три года. К семи годам их объем так пополнился, что уже одно это могло через пару лет позволить ей закончить школу экстерном.
Лэйни понимала, что девочка бессознательно пытается оттянуть время визита, но сделала вид, что не замечает этого. Наклонившись, чтобы отстегнуть привязной ремень Райли и открыть для нее дверцу, она мимоходом чмокнула девочку в кончик носа.
— А ну, шевелись, нас ждут великие дела!
Райли не двинулась с места. Даже когда Лэйни вышла из машины и прошла пару шагов по дорожке, она продолжала сидеть, не отрывая взгляда от лобового стекла. Лэйни непроизвольно глянула на часы. Половина седьмого! Время летело, как на крыльях.
— Пойдем же, Райли!
Девочка даже не повернула головы. Лэйни едва не крикнула: «Вставай, черт возьми! Я же для тебя это делаю!», как вдруг заметила слезы, одна за другой скатывающиеся по щекам Райли.
— Что случилось, милая? — спросила она, присев на корточки и взяв в ладони бледное влажное личико.
— Я не пойду с тобой! — И Райли зарыдала в голос.
— Но почему же? — Лэйни порылась в памяти в поисках имени девочки, чья мать обещала ей тюль. — Там Венди. Вы сможете поиграть, пока мы с ее мамой все обсудим.
Девочка только опустила голову, разглядывая свои обкусанные до мяса ногти.
— Райли, скажи же мне, в чем дело!
Лэйни осторожно вытянула малышку из машины и уселась прямо на тротуар, обнимая ее. Райли, дрожащая и мокрая от слез, прижалась к ней изо всех сил и наконец призналась:
— Венди не станет со мной играть. Никто никогда больше не будет играть со мной. Сегодня со мной за целый день никто даже не заговорил! — И она вновь разразилась рыданиями.
Только тут Лэйни поняла, в чем дело. Она вспомнила детство и то, как у ее одноклассницы, Юнис Голд, сестренка умерла от гриппа, перешедшего в тяжелейшую пневмонию. Они учились тогда в третьем классе, и, когда Юнис снова появилась в школе, никто не знал, как вести себя с ней. Именно поэтому одноклассники сторонились ее, Лэйни тоже. Только сегодня она с запоздалым раскаянием поняла, что должна была чувствовать Юнис. Бедняжка!
И бедняжка Райли! Горькие рыдания девочки вызвали в ней желание плакать в унисон. Вместо этого Лэйни постаралась улыбнуться.
— Вот что мы сделаем. Ты подождешь меня в машине, а я забегу в дом буквально на пять минут — только чтобы взять ткань. Потом мы поедем домой, сошьем тебе шикарную пачку, и это сразу решит половину всех проблем!
Она подтолкнула Райли к машине, а сама заторопилась к дому, крикнув через плечо: «Одна нога здесь, другая там!»
«Я ищу, где полегче и как попроще, — уныло думала Лэйни, нажимая кнопку звонка. — Вместо того чтобы так носиться с этой юбкой, надо было заняться Райли: порасспросить ее о том, как она себя чувствует, подбодрить ее, утешить. Ничего не скажешь, хороший из меня опекун! Я даю им кров и пищу, а на остальное попросту не способна. Если бы ты только знала, Фэрил, какой неудачный выбор вы с Джоном сделали!»