Ненаглядная жена его светлости
Шрифт:
Это потом, постепенно они сблизились настолько, что Арман предложил ей замужество!
При одном воспоминании об этом моменте, у неё сердце из груди выпрыгивает...Но, к сожалению, радость оказалась преждевременной: скреплённый магией брачный договор, который заключили родители Армана и Сонии, перечеркнул все планы жениха и невесты. И теперь единственной защитой графини остаётся работа в замке.
Она не может её потерять!
Ни за что!
Мысли молодой женщины перепрыгнули на Фернана: чем кузен взял короля? Мелкопоместный, низкородный, не блещущий ни воспитанием, ни богатством.
Странно всё это. Очень странно
Проводив Умара за герцогиней, Адель этим же утром отправила вестник управляющему «Тополей». К счастью, ей хватило сообразительности преподнести новости достаточно обтекаемо, без конкретики.
Она написала что-то вроде: герцогиня решила задержаться. О дальнейших планах миледи экономка его светлости сообщит дополнительно и заблаговременно.
И была уверена, что избалованная девушка с радостью согласится переехать, тогда она и бросит вестник в поместье, мол, встречайте, едет!
Но Сония и тут умудрилась её удивить – она пожелала остаться! Хорошо хоть в «Тополях» её не ждут, и панику – почему не приехала? – не поднимут.
Но Умар вернулся ни с чем, и Адель пришлось ехать с уговорами самой.
Увы, безуспешно.
Девчонка совсем оправилась от потрясения той ночи и вела себя уверенно и властно.
Обратную дорогу в замок графиня почти не запомнила. Умар, видя состояние экономки и осознавая собственную вину, с разговорами не лез. Когда женщина одна вернулась в карету, он молча занял своё место и подхлестнул порядком уставших лошадей.
И только оказавшись возле замка, позволил себе задать леди вопрос.
– Хотите, сам повинюсь перед его светлостью? Я напутал, мне и отвечать.
– Не надо, Умар, – графиня сняла перчатки и стояла, нервно похлопывая ими по рукаву. – Я что подумала, пусть всё так и идёт. Герцог приказал мне два месяца даже имя её светлости при нём не произносить, поэтому мы можем ничего ему не докладывать. Герцогиня жива, в безопасности и сама пожелала остаться в усадьбе. Время работает на нас, ведь миледи привыкла к комфортной жизни, а за два месяца без элементарных удобств она так намучается, что будет просто умолять отвезти её в поместье! Подождём.
– Но если управляющий поместья проговорится? Что мы скажем его светлости, как объясним, почему до сих пор молчали?
– Я отписала в поместье, что миледи решила задержаться. К герцогу с такими вопросами управляющий не обратится, а я всегда могу его успокоить. Мол, герцогиня пока не настроена на посещение «Тополей».
– Хорошо, как прикажете, – не стал настаивать кучер.
В конце концов, он человек маленький. Вернее, маг, и довольно ценный из-за своего редкого дара, но это-то и придаёт ему уверенность. Над ним есть начальство – экономка. Она приказала молчать, он обязан подчиниться. А уж как там его светлость разберётся со своими женщинами – это его, мага-перевозчика, не касается.
– Иди, Умар, вам с конями сегодня досталось. Отдыхайте сегодня и завтра. А через день я прикажу собрать продукты, хорошее постельное бельё и другие полезности, которых нет в усадьбе. Отвезёшь для герцогини.
Кучер поклонился и повёл в конюшню усталых лошадей.
А графиня вернулась
Столько дел, столько всего надо успеть! Капризы герцогини совсем выбили из колеи, заставили её бросить все дела и лично поехать к строптивице. Правда, безуспешно, но кто скажет, что она не попыталась?
Захотела остаться в дыре? Ещё и угрожать начала?
Да ради Всевидящего!
Два месяца, и миледи передумает, ведь даже со всеми вкусностями и полезностями, которые регулярно будут отправляться в усадьбу, та не станет новой и удобной. И людей там не добавится .Да какие два месяца? Сония взвоет уже через пару недель!
Адель выдохнула и сама себе улыбнулась.
Она справится!
Должна справиться!
Единственное, что её беспокоит, тревожит и не отпускает – это мысль о письме герцогини к мужу. И почему она, Адель, так и не решилась развернуть бумагу и прочитать? Теперь вот мучается неизвестностью...С другой стороны, если бы там было что-то серьёзное или важное, разве Арман отнёсся бы к записке с таким равнодушием?
Графиня вздохнула и повернулась к своим комнатам – нужно переодеться и браться за дела.
– Ваше сиятельство! – голос гера Ханца застал её на пороге. – Я не видел сегодня его светлость. Он ничего для меня не передавал?
– Нет. Может быть, я могу вам помочь? Это связано со здоровьем милорда? Что-то серьёзное? – встревожилась графиня.
– Нет, речь о миледи. Вернее, о лечении ноги её светлости.
И Адель похолодела...
Она совсем забыла про лекаря! И хромоту герцогини!
Арман, видимо, тоже. Но это только до поры до времени.
Что же делать?! И врать нельзя, и правду не знаешь, как произнести.
– Гер Ханц, миледи нет в замке. Его светлость... несколько расстроен. И сильно занят. Поэтому он приказал мне самостоятельно проследить за отъездом супруги и доложить ему, как она доберётся.
– И?
– Её светлость вчера уехала. И как только я сообщила герцогу, что она в полном в порядке, милорд приказал мне следить, чтобы у его супруги было всё, что она пожелает. А потом добавил, чтобы в течение двух месяцев ему никто о ней не напоминал.
– О!
– Да, я тоже поражена, но не наше дело обсуждать приказы его светлости. Скажите, лечение ноги миледи можно отложить на этот срок? Если нет, я попробую рискнуть и обратиться к милорду за разрешением.
– Ну-у...Конечно, чем скорее всё сделать, тем быстрее её светлость поправится. Но поскольку самое благоприятное время мы уже упустили, – мужчина осуждающе посмотрел на экономку, – из-за ягод фликсы, между прочим! – то два месяца погоды не сделают. Если раньше можно было исправить кость вытягиванием ноги с помощью грузов и специальных снадобий, то теперь только ломать и заново сращивать. Я мог бы приступить хоть завтра, но поскольку это серьёзная операция, то без разрешения его светлости не обойтись. Да и, надо признаться, именно сейчас у меня есть другие, по-настоящему неотложные дела – подошло время сбора соцветий наперстянки, плодов горчака и лепестков фреции. Мне придётся покинуть замок на две-три недели. Но что я подумал, если всё равно придётся ломать кость, то к чему спешить? Сейчас или через полгода – результат будет одинаков.