Ненаглядная жена его светлости
Шрифт:
Хрясть! – подлокотник треснул, не выдержав давления.
– Сония держала виолу, а этот паршивец стоял сзади неё и, почти обнимая, водил её рукой со смычком по струнам, – дядюшка опасливо покосился на герцога. – И взгляд у него при этом был такой... Ну, вы мужчина, вы понимаете. Он вылетел из поместья в ту же минуту.
– И всё?
– Да, клянусь! Больше ничего!
– Тогда объясните мне, если музыкант только держал мою невесту за руку и обнимал её, откуда он знает про родинку и шрамик Сонии? И второе – уже вам это говорил, повторю ещё раз – моя невеста в брачную ночь оказалась
– Я не знаю! Неужели вы думаете, что мы с баронессой не следили за племянницей? Кому нужна такая слава, у нас же дочь растёт!
– Сона никогда не выезжала одна? Она всегда была под присмотром?
– Всегда! – закивал барон и тут же нахмурился. – Один раз выезжала одна. Вернее, со служанкой и кучером. Как раз за неделю до свадьбы – в город ездила. За украшениями и бельём, прошу прощения, для брачной ночи.
– Зовите!
– Кого?
– Служанку и кучера!
Выяснилось, что служанка рассчиталась и уехала в день свадьбы графини, а кучер мало что мог рассказать. Только, что возил леди в город, да останавливался, где велели – у разных магазинов и лавок, и один раз возле чайной.
– Внутрь с леди ходила Танья, горничная, а я с лошадьми оставался. Когда час ждал, когда быстро выходили.
Расспросы прислуги тоже ничего не прояснили – с тех пор Танью никто не видел, а горничной она проработала всего дней десять и все время проводила с леди, почти не общаясь с остальной прислугой.
Домой герцог отправился только на следующий день – расспросы отняли массу сил, но не принесли сколько-нибудь веского результата.
Ясным стало только одно – виртуоз существовал на самом деле и он на самом деле давал графине уроки. А вот остальное ни подтвердить, ни опровергнуть не удалось. То ли Сония всё-таки согрешила со смазливым музыкантом, то ли умудрилась потерять девственность в поездке за бельём для их брачной ночи.
Но это верх цинизма – выбирать красивую сорочку, чтобы порадовать мужа, и при этом ему изменять!
В обратную дорогу Арман попросил коляску и приказал кучеру не гнать. Хотелось подумать, рассортировать добытую информацию и решить, что ему делать дальше.
Притяжение, которое он испытывал к навязанной жене, не могло быть вызвано естественными причинами! Раньше жена совершенно не привлекала его физически, не радовала глаз. И вдруг всё изменилось?
Почему?
Возможно ли... возможно, что Сония пыталась его приворожить? Испугалась, когда он пообещал отправить её в дальнее поместье? Для этого и придумала обычай, что молодые муж и жена едят из одной посуды. Подливала какое-то зелье, потому что воздействие через амулет он бы почувствовал...
Да, но потом сама же просила, чтобы он скорее её отпустил.
Не сходится...
Коней загнал, несколько дней провёл впустую, но так и не выяснил, с кем же она ему изменила!
И неожиданно Арман почувствовал, как его захлёстывает злость.
Какого риста он носится с женой? Нравится – не нравится, тянет – отталкивает... Если это был приворот, то, как только Сония перестанет мелькать у него перед глазами, воздействие снадобья сойдёт на нет. И чтобы ускорить процесс, полезно
Жена покинула замок, больше ему ничто не мешает возобновить прежние отношения. Правда, он вчера не дождался отъезда изменницы, и пока супруга ещё находилась в смежных покоях, умудрился привести Адель в свою спальню! Может быть, именно поэтому Сония уехала, не попрощавшись? Наверняка они ей всю ночь спать не давали.
Не понравилось, когда изменяют? Ничего, переживёт. Он же пережил её измену...
И герцог расплылся в улыбке: а ночь-то была жаркая! И такая сладкая, как никогда до этого!
Куда там «пресному сухарику»до роскошной Адели!
Вернувшись в замок, Арман первым делом принял ванну, потом выслушал доклад Толье. И приказал сервировать ужин на двоих у себя в покоях.
– Лир Томазо, найдите леди Адель и передайте, что я жду её у себя в семь часов вечера.
Навязанная жена отправилась в ссылку в золотую клетку, вот пусть там и остаётся! А он соскучился по своей леди. Адель покорно и терпеливо ждала, ни словом, ни делом не выказывая ему претензий, она заслужила награды.
Потом, её время выходит, ещё немного, и его величество потребует от вдовы произнести новые брачные клятвы. У неё есть только два способа избежать назначенного королём брака – выйти замуж самостоятельно, причём жених должен быть выше по статусу, чем кузен. Но ему, Арману, в левиратном браке монарх отказал, а другой кандидатуры, кому бы он мог доверить свою леди, герцог Д’Аламос не видел.
А второй вариант – забеременеть и родить. По закону, знатную женщину во время беременности и три года после рождения ребёнка нельзя ни к чему принуждать – ни к замужеству, ни к переезду. А если ребёнок окажется одарённым, то Адель будет защищена целых десять лет. Конечно, он планировал всё сделать по правилам: сначала нормальный брак, а потом рождение законного первенца. Но его величество не оставил им выбора.
Бастард – на самом деле не так уж и страшно. Он признает его, а если дитя унаследует дар, то его и король признает. Пусть не наследником герцогского титула и земель, но, как минимум, баронство он получит. Одарёнными не разбрасываются!
А через пару лет после рождения первенца он, так и быть, навестит навязанную жену и сделает ей... не ей, а себе! – наследника.
Глава 25
С отъездом графини у Сони словно второе дыхание открылось: ей хотелось петь, танцевать и срочно заняться благоустройством.
Причём всё одновременно.
Как же приятно, что некоторое время её никто не будет доставать! Ни леди Адель, ни муж-объелся-груш.
Где-то в глубине души подняло было голову сожаление, но Соня быстро затолкала его обратно. Вот ещё, переживать из-за средневекового мужлана! Если бы та ночь что-то для него значила, он бы давно за ней приехал. А так... баба с возу – кобыле легче. В смысле, минус один герцог вместе с непрошеными, ненужными чувствами – плюс покой в душе и сердце. И неплохие перспективы построить свою жизнь так, как хочется. Как ей, Соне, хочется, а не так, как распланировал кто-то другой.