Ненаглядная жена его светлости
Шрифт:
– Мил... Маниша, вот гончарный ряд. Что вы... ты хотела посмотреть?
Глина, да! И трубы из неё...
Герцогиня опомнилась и погрузилась в изучение глиняной посуды. Горшки, кувшины, тарелки, чашки. Даже детские свистульки и курительные трубки из глины!
Девушка прошла из конца в конец ряда, рассматривая выставленный товар и попутно оценивая продавцов. К кому обратиться?
– Рива, как думаешь, у кого лучше спросить про глину? Вот эта лавка, смотри, сколько здесь красивой посуды. Наверное, хозяин опытный гончар!
– Что вы, миле... ша! Кузина Маниша! Тут же одни торговцы! Надо спрашивать в мастерских, а не у купцов.
Понятно, торгуют глиняными поделками не производители, а перекупщики. И что делать?
Соня растерянно оглянулась на служанку, потом перевела взгляд на Римуса.
– Гончары нужны? Так нам надо не на базар, а на Горшечную улицу, – пояснил он. – Вы скажите, что хотите, я подумаю, где взять. Или вон у Вериса ривиного спросим. Подскажет.
Софья с минуту подумала и решила.
– Так и поступим! Сейчас купим всё, что хотели. Рива, ты для платья тесьму искала?
Девушка кивнула.
– Ещё пуговичек на рукава.
– Вот! И потом едем к твоему жениху. Он тут давно живёт, лучше нас знает, к кому стоит обратиться. А нужен нам гончар, который согласится на время переехать в усадьбу. Почему переехать? Потому что мне нужно, чтобы он готовил из глины трубы у меня на глазах. А отсюда не навозишься, да и не с первого раза может получиться. Я пока и сама только приблизительно представляю конечный результат. Вернее, только результат и представляю, а как к нему прийти – не очень.
Управились за полтора часа, и спустя ещё час потяжелевшая повозка остановилась возле крайнего дома на Кузнечной улице.
Рива порозовела от предвкушения встречи и просияла, когда из ворот к повозке, на ходу вытирая руки и снимая фартук, бросился молодой мужчина.
Софья прикусила губу, глядя на счастливых жениха с невестой –всего через несколько дней они станут супругами! Везёт некоторым!
У неё же всё наперекосяк: ни свадьбы, ни первой брачной ночи, ни «долго и счастливо».
Виталик невесту угробил, так и не успев стать мужем. А Арман хоть мужем и стал, но... в его сердце для жены места не нашлось. Видимо, такая её судьба, что замуж по любви ей не судьба...
Все эти дни, занимаясь расчётами, придумывая, как и где лучше проложить трубы, она нет-нет да посматривала в окно на подъездную дорогу. А когда показался пароконный экипаж Умара, сердце Софьи дрогнуло, на пару мгновений замерло и припустило вскачь от отчаянной и такой наивной надежды...
Нет, она не влюблена, но та ночь... не отпускает, не даёт забыть. Не получается не думать и поверить, что столько нежности можно подарить той, к кому совершенно равнодушен.
Умар уехал, и Соня долго не могла уснуть, ругая сама себя: «Ведь уже решила всё забыть! Так почему ждёшь сказки? Сказки встречаются только в книгах, и то не во всех, а в жизни... В жизни так не бывает! Не нужна ты
Глава 27
Глава 27
Три дня пролетели быстро. Наступил день свадьбы Ривы и Вериса.
Как оказалось, чтобы стать мужем и женой, невесте с женихом достаточно зайти в ближайший храм и принести клятвы перед ликом Всевидящего. Священник подтверждает честные намерения пары, после чего брак считается предварительно заключённым. Родственники и сами новобрачные танцуют, пьют, едят – эта часть, как и в её мире. Только размах поменьше. А завершение обряда происходит в брачную ночь.
Наутро смущённая Рива и донельзя довольный Верис появились на пороге усадьбы, держась за руки. Запястья обоих украшала яркая брачная вязь.
Кора прослезилась и бросилась обнимать дочь, а Римус, крякнув, с чувством похлопал зятя по плечу.
Брак состоялся – поняла Соня и вспомнила, что у неё на запястье тоже есть вязь, только не такая заметная. Это потому что между Сонией и Арманом не было чувств? Или потому что в этом браке их трое? А может быть, причина заключается в её не совсем местном происхождении? Женился-то герцог на графине де Вилье, а сейчас от той графини тут только оболочка...
Вопросы, вопросы. Когда уже появятся ответы?
Молодые сразу поселились в старом домике смотрителя, а гончара разместили в комнатке за кухней. Кроме него, в усадьбе появились ещё одна служанка – молодая женщина из Медных Родников. Вместе с Лотой на новое место жительства перебрались две козы, корова-первотёлка с телёнком и полтора десятка разномастных кур. Только живность осела в сарайчике за домом смотрителя, а Лоту поселили в главном доме, в бывшей комнате Ривы.
Население усадьбы росло на глазах и обещало ещё увеличиться, так как Лота оказалась беременна. Собственно, именно поэтому она и была вынуждена уйти из деревни: молодую женщину, которая вернулась из города с приплодом, но безмужней, односельчане во главе с родной матерью девушки поедом ели.
Нет, Софья не страдала альтруизмом. Но случайно услышав разговор Коры и Ривы на кухне, она заинтересовалась, расспросила слуг подробнее. И решила, что лишние руки им не помешают, тем более что она и сама уже подумывала обзавестись какой-никакой живностью. Не дело за десятком яиц ездить в деревню, когда у них тут полно свободного места – заводи хоть сотню кур и молочное стадо! Да и Коре помощница не помешает – едоков-то прибавилось.
Кроме ухода за живностью, Лота взяла на себя уборку в доме, полностью освободив от этого и Кору, и Риву. Правда, новой служанке приходилось всё делать руками, потому что магии в ней ни на каплю не было, но молодая женщина относилась к этому спокойно.