Ненавистный брак
Шрифт:
– Мне всегда нравились поля, а теперь я люблю их еще сильнее.
– Милая, но зимой здесь холодно и уныло, – возразила Надя.
– За зимой придет весна.
Кумазины деликатно вышли, оставив Лизу и Федора вдвоем. Лаврецкий подошел к девушке поближе.
– Холодно, – пробормотала она, – но сейчас Борис затопит этот камин… мой самый любимый.
– Сейчас нагревают детскую. Ты забыла, что сюда весна приходит не так быстро, как в Малороссию? – Федор бесцельно побродил по комнате, ища способ поговорить о главном, и, наконец, остановился перед Лизой. – Дмитрий приедет сюда месяца через
– Ради бога, Федор… – взмолилась Лиза, боясь, что он снова заговорит о любви.
– Не бойся, это не вопрос, а утверждение. Я не стану спрашивать тебя, для себя я все решил, и просто хочу, чтобы ты знала – у твоего ребенка будет отец, стоит тебе только пожелать.
– Прости за мой ответ, Федор, но речь не о вопросе. У моего сына есть отец, хотя для него он все равно что умер. Я не смогу дать ему другого. Я бесконечно благодарна тебе за твою преданность и любовь, но мы сможем быть только друзьями…
Федору, по крайней мере, на время, пришлось смириться с этим. Он покинул Керловку вместе с Кумазиными и прожил у них всю зиму.
Дмитрий вернулся в Керловку три месяца спустя. Он ничего не сказал о том, куда ездил, ни сестре, ни друзьям. Только Фредерику признался, благодаря его настойчивым расспросам, что побывал в Петербурге и узнал, что Карелин отказался от княжеского титула в пользу сына Алеши и оставил ему петербургский особняк и все остальное, к слову сказать, немалое богатство, причем бумаги были составлены таким образом, чтобы Лиза не смогла отказаться.
Кумазин догадался, что Дмитрий искал Карелина, чтобы поговорить с ним, но, судя по всему, не нашел, однако, расспрашивать друга не стал.
Лиза была очень рада видеть брата. Павла Петровна вернуться в Керловку отказалась, а Лиза не настаивала на этом. Ей было хорошо в старом, родном доме. Ее окружали преданные слуги, а сын рос, как и все другие дети. Надя почти каждый день навещала Лизу, и подруги очень часто чаевничали вместе. Казалось, жизнь вошла в свое русло, и текла себе неторопливо и спокойно. Воспоминания блекли, а боль притуплялась улыбками.
От петербургского адвоката Лиза тоже узнала, что ее сын, достигнув совершеннолетия, унаследует титул князя и всё, накопленное к тому времени, богатство. Если честно, она не понимала этого поступка Карелина, ведь он не считал Алешу своим сыном.
– Вот тут ты ошибаешься, Лиза, – убеждал сестру Дмитрий.
– Ты о чем, Митя?
– Если бы ты прочла письмо, которое Карелин послал адвокату, то не говорила бы так… Он знает, что Алеша его сын. К тому же, как тебе известно, он дал вольную всем своим крестьянам в Малороссии, и теперь никто не знает, где он живет вместе с преданными ему слугами.
– Среди этих преданных, должно быть, и Наташа! – горько усмехнулась Лиза.
– Нет, нет! – горячо возразил сестре Дмитрий, и поскольку та посмотрела на него с удивлением, добавил. – Наташа учительствует в Киеве.
– Откуда ты все это знаешь? – с недоверием и изумлением спросила Лиза.
– Ради твоей безопасности и своего
– Спасибо тебе, Митя. Если увидишь Федора, передай ему, что я не хочу ни любви, ни замужества, ничего такого… Мне нужно разобраться в своей душе и себе самой.
– Я так и сказал ему, Лиза. Мы договорились, что он вернется сюда не раньше чем через год. А пока займется своими делами: продаст Орловку, уладит финансовые проблемы, и только потом сделает тебе предложение. Федор надеется, что, живя здесь, где ты его любила, ты снова его полюбишь, и твои девичьи мечты вновь расцветут.
Лиза тихонько заплакала.
– Почему ты плачешь? – ласково спросил сестру Дмитрий и погладил ее по голове.
– У меня нет иного утешения, Митя, ничего другого мне не остается. Я между двух огней – одного мужчину я хочу любить, но не могу, а другого могу, но не хочу. Я как в водовороте, меня несет, несет куда-то… Я хочу всё забыть, навсегда стереть из памяти… хочу вырвать воспоминания, занозой впившиеся в сердце. Я растеряна и несчастна, Митя.
– Моя бедная Лиза!
– Мне нужно было излить тебе душу, но только ты никому не говори об этом.
– Князь тоже кажется таким неприкаянным.
– Ты его видел? – Лиза быстро подняла голову, а Дмитрий закусил губу.
– Я же говорил, что прочел его письмо, и только. Он отправил его из Николаевки, и никто не знает, где он теперь.
Лиза побледнела, и ее глаза снова повлажнели. Однако она стиснула зубы и промолчала, не желая выдавать, что творится в ее истерзанном сердце.
– Князь Карелин мертв, – медленно, с расстановкой сказала она, наконец, и в ее голосе прозвучала такая боль, что Дмитрий посмотрел ей в глаза, желая угадать ее мысли, – но мужик Карелин жив и может жениться на Наташе.
– Лиза, сестричка моя! – попытался возразить Дмитрий. – Я же сказал, что…
– Да, Митя, сказал, но он может найти ее, как только пожелает. Он – счастливый человек, все делает с холодной решимостью!
– Не думаю, что он счастлив, – доказывал Дмитрий.
– А я думаю. Карелин достаточно силен, чтобы быть выше всего. Мне тоже нужна такая сила, и я ее найду, должна найти!.. Пожалуй, будет лучше, если через год я выйду замуж за Федора. Довольнослезибесполезныхвоспоминаний!..
Прошла зима, за ней весна и лето, и вот уже осень снова позолотила листья деревьев, устлала мягким ковром длинные дорожки липовых аллей старого парка, окружающего пруд и теряющегося в густом лесочке, отделяющем карелинские земли от загадочно-таинственных соседних, где почти три года назад Александр Карелин установил огромные оранжереи и проводил свои бесконечные опыты. Под мягкой кистью осени старая Керловка преобразилась – она казалась красочной и помолодевшей. Все земли, до последней пяди, были заботливо возделаны, и только парк хранил свой вольный и диковато-запущенный вид, потому что хозяйка любила его именно таким. По одной из этих парковых дорожек быстрым, упругим шагом Лиза под вечер возвращалась домой. На ней было простое, темное платье, а волосы она украсила шелковым цветком. Рядом с Лизой, такой же юной и красивой, как раньше, шла Надя.