Необыкновенные приключения капитана Шпарина
Шрифт:
– Устал я, сержант, сегодня, как собака. Кстати, бывший помначштаба изволили оставить некоторый запас. Так, что приглашаю, закуска найдется.
«Ублюдки».
Шпарин подергал скованными руками цепь. До клетки меньше метра. Медведь лежал рядом, на боку и, просунув сквозь прутья лапу, пытался дотянуться до соседа, делая это осторожно, словно играя, так, что Шпарину было совершенно не страшно.
– «Пожрать нету?»
– Нету, - Шпарин вздрогнул.
– Это ты сказал?
Медведь побренчал цепью.
«Показалось».
– Ну, что, тёзка, судя по их замашкам, похоже, мне и правда завтра «кирдык» придет, –
Шпарина похлопали по плечу.
Он повернул голову.
Медведь все-таки дотянулся до него.
– «Не боись, братан! Прорвемся!
– пронеслось у Шпарина в голове.
– Мы их порвем! Тебя, как зовут?».
– Отвали, зверюга!
– заорал Шпарин.
Медведь засопел, убрал лапу и уполз в дальний конец клетки.
«Схожу с ума! Слетаю с катушек…».
– Спокойной ночи!
– на всякий случай пожелал Шпарин медведю. Уснуть на голой земле с разбитой головой, скованными руками и хомутом на шее не получалось. Разглядывая ночное небо с яркими звёздами, Шпарин думал о том, что бы делал сейчас, не пойди он сегодня в этот треклятый лес. Может быть, сидел на лавке у дома и беседовал после нескольких рюмок чая с соседями о политике. А может кувыркался на скрипучей деревянной кровати без сна и мечтал. Или всё-таки уехал в город и засел, наконец, за новый роман?
И только начал подремывать, баюкая боль, как послышались голоса, из штаба чуть ли не в обнимку вывалились оба мучителя. Сон сняло, как рукой.
– Где тут неугомонный наш?
– весело сказал главный сержант. Казалось, он забыл о распухшем носе и недавнем инциденте.
– Жаль водочки не прихватили. Хочешь? Последнее желание - закон! Кончились твои шпионские игрища.
– Так я принесу, - Кесин хихикнул.
– Щас сбегаю. Главный сержант сегодня добрый.
– Помянули лейтенанта?
– спросил Шпарин.
Били его ногами недолго, но сильно.
Короткой потной ночью снились кошмары. Запомнился лишь один, последний, где измученный Шпарин скачет верхом, цепляясь за рога розового муфлона. За ним гонится тоже верхом, на медведе из клетки, главный сержант, размахивая цепью с обручем, как арканом. Все действо происходит на плаце, разрисованным желтыми трехугольниками. Плац полон молчаливых зрителей в военной форме. «Не уйдешь!
– орёт Супонев, одетый в средневековые доспехи.
– Все равно достану!». «Рога от дохлого муфлона», - Шпарин, не оглядываясь, показывает ему фигу. Среди зрителей стоят плечом к плечу Додоня и Кесин. Кесин целится в Шпарина из снайперской винтовки. «Погоди, так вернее, - говорит Додоня, поднимая гранатомет.
– Не будет мучиться». Кесин стреляет первым. Шпарин вместе с муфлоном кубарем катятся по бетону. «Финита», - говорит главный сержант, оборачиваясь к зрителям. Три солдата, в таких же, как у Супонева доспехах, крючьями утаскивают мертвого муфлона. Зрители молча опускают большие пальцы рук вниз. «Рога теперь наши. Жри, «миша», заслужил, - показывая на Шпарина и снимая с медведя конское седло, счастливо произносит Супонев.
– А ты говорил: «никогда не говори никогда».
Глава 3. База. Утро. Новый поворот.
Прохладное летнее утро.
«Приснится же такая пакость. Моя жизнь превратилась в пакость, в мерзость,
Шпарин стоял четвертым с левого края шеренги, на квадратной зеленой площадке, обрамлённой лесом, довольно далеко от основных построек Базы. Стоял без наручников и хомута с цепью, мокрый, трясся от ненависти, утренней прохлады, и даже из последних сил топал ногой. Утром его разбудили, полив водой из ведра. Сняли кандалы. Дали отлить, дали напиться из того же, впрочем, довольно чистого ведра и привели сюда.
«Моё природное хладнокровие, мой весёлый нрав, моя честность, моя порядочность, мой… что ещё… моя смелость… самообладание, не дадут сгинуть в этом проклятом мире, где я оказался волею судеб…».
С хладнокровием, а также с самообладанием было уже не очень. Дело явно шло к концу. Скорее всего к той самой дыре за спиной.
Около полусотни солдат построены буквой «П». В основании буквы неровная шеренга людей, разнообразного вида и обличья. Воняет не пойми чем. За шеренгой - широкий и длинный, метров пять на десять, прямоугольный провал в земле и две высокие трубы. Тяжёлая крыша провала отъехала в сторону, порождая неприятные ощущения за спиной.
Рядом со Шпариным нервно топталась троица рыжеватых мосластых мужиков в коротких серых туниках. На всех троих поверх туник металлические пластинчатые панцири, на ногах плетеные короткие кожаные сапоги, оставляющие пальцы открытыми. На молодом мужчине, последнем в шеренге, - порванный в нескольких местах малиновый плащ, застегнутый на правом плече бронзовой пряжкой.
«Неужели римляне!? – поразился Шпарин, удивляясь и им, и тому, что ещё может удивляться.
– Быть не может! Но я их во сне видел».
Мужчины, похожие на римских легионеров выглядели вызывающе, бросали свирепые взгляды на солдат и, то и дело, хватались за пустые ножны для мечей, висящие на перевязи на правом боку.
Вдоль шеренги прохаживался тучный офицер с длинными бакенбардами, загнутыми к самым уголкам рта. Прежде чем двинуться с места, он долго смотрел на Шпарина. На зеленых погонах по серебристой звезде. Коричневый берет лихо заломлен вверх. За офицером следовали, повторяя его движения, несколько таких же заломленных беретов. Но у майора, Шпарин слышал, как к тому обращались, берет, выглядел круче всех. Видимо это и был командир Особого Охранного Отряда майор Древака. Позади офицеров, вместе с Додоней и Кесиным, стоял Супонев, с распухшим носом залепленным пластырем, при новом, тесноватом ему головном уборе и делал вид, что совершенно не знает вчерашнего пленника.
Майор начал с дальнего конца шеренги и остановился у крайнего, тощего, в длинной хламиде, седого старца. Старец замахнулся на майора посохом и закричал на незнакомом языке.
– Бесполезен, - неожиданным приятным баритоном сказал майор.
Подскочили солдатики и старец полетел в провал.
Следующим оказался толстенький, невысокого росточка джентльмен в растерзанном черном смокинге.
– Бесполезен, - сказал майор и джентльмен завизжал, улетая в яму.
Пришла очередь азиатов. Их было около двух десятков.